Диалоги - [41]

ГИЛАС. Хорошо, но чем же, собственно, является этот луч? Ведь в телевизоре он существует абсолютно реально – это направленный пучок электронов в вакуумной трубке.

ФИЛОНУС. В таком смысле, разумеется, луча в мозгу нет. Ведь прежде всего речь идет о том, что число нейронов обычно бывает большим, чем количество проводящих волокон, то есть каналов, по которым поступает информация. То, что циркулирует, – это попросту само очередное «подключение» проводящих волокон к анализатору и связанные с этим изменения порога возбудимости. Ты можешь представить себе это так: в круглой комнате находится человек, который должен проверять показания приборов, расположенных по стенам. Он не может снимать показания со всех одновременно, вот он и ходит по кругу, от одного прибора к другому. Естественно, он может зарегистрировать только такие изменения, которые произойдут в показаниях прибора за период не меньший времени одного прохода по комнате.

ГИЛАС. В твоей комнате изменения фиксирует человек, а в мозгу кто является этим наблюдателем?

ФИЛОНУС. Процессы более высокого порядка, протекающие внутри самой сети. Они проявляются в большей частоте потенциалов коры, возникающей при восприятии, мышлении и пр. Однако выделить эти процессы более высокого порядка гораздо труднее, чем элементарные процессы, о которых мы говорили, поскольку каждый такой процесс охватывает большие области коры головного мозга, так что его везде «понемногу», в то время как более элементарные процессы имеют тенденцию концентрироваться в пределах чувственных анализаторов. Пока мы обсудили, как происходит передача импульсов коре. Для смены серии импульсов в восприятие необходим ряд дальнейших процессов, поэтому, направив свет в глаз исследуемого, мы сначала наблюдаем скачок потенциала и нарушение ритма «альфа» в самой зрительной области (area striata), которые сразу распространяются на окружающие эту область сенсорные поля коры второго ряда. Именно там помещаются элементы сети, дающие возможность «распознавания» по принципу «визуальной аналогии». Это исключительно сложный процесс. Давай посмотрим, как происходит распознавание куба. Его можно наблюдать под различными углами зрения и на разном расстоянии. Имея в распоряжении одну перспективную проекцию (развертку), можно без труда вывести систему уравнений, определяющих, как бы выглядел куб с произвольно выбранной точки зрения (под произвольно выбранным углом зрения). Серию этих уравнений можно ввести в соответствующую сеть (в ее память). Тогда поступающие символы будут по очереди сравниваться с данными памяти, то есть с сериями уравнений, и в тот момент, когда поступающие импульсы структурно наложатся на определенные импульсы из памяти, возникает «резонанс», и сеть «видит куб».

ГИЛАС. То ты говоришь о том, как выглядит куб, то об уравнениях. Что же конкретно хранится в памяти?

ФИЛОНУС. Ничего, кроме способности высылать определенную серию импульсов. Ей соответствует группа соединений нейронной сети, воздействие на которые воссоздает эту серию. Математическим выражением этих соединений является уравнение, его можно записать. Одно равнозначно другому в смысле логики. Мы об этом говорили, когда обсуждали вопрос «визуальной аналогии», помнишь?

ГИЛАС. Действительно ли происходит такое поочередное сопоставление поступающих импульсов с данными памяти? В таком случае распознавание должно было бы продолжаться очень долго.

ФИЛОНУС. Представленная схема – это колоссальное упрощение. Дело в том, что достаточно небольшой частичной совместимости импульсов, чтобы запустить процесс организации поля зрения по директивам памяти. В этом смысле зрительная память активна, то есть склонна «навязывать» процессам в пределах area striata свою «концепцию». В переносном смысле можно сказать, что зрительная память «отгадывает», что она видит. Особенно наглядно это проявляется в оптических галлюцинациях, тогда, когда поступающая информация скупа, например, при плохом освещении. Тогда зрительная память в процессе организации поля видения «подсказывает» полю area striata поочередно самые разнообразные «возможные варианты», и поэтому, идя ночью по проселочной дороге, видишь сначала человеческую фигуру, которая через минуту оказывается кустом, и т.п. В реальной нейронной сети происходит не простое сопоставление импульсов, а постоянное наложение друг на друга многозначных процессов, обладающих тенденцией формироваться в определенные динамические структуры. Все эти явления протекают ритмично, то есть в виде нейронных выбросов, а электроэнцефалограмма фиксирует лишь общий результат, равнодействующую наложенных друг на друга биопотенциалов. Отдельным процессам по самой их природе соответствуют определенные ритмы. Ряд ритмов и ряд частот в нейронной сети мозга занимают как бы привилегированное положение («альфа-ритм»), и поэтому, используя импульс, например, световой, с соответственно подобранной частотой, можно «раскачать» ритмы коры, увеличить их амплитуду, используя принцип резонанса, до такой степени, что у исследуемого может начаться приступ эпилепсии. К счастью, физиологические импульсы не обладают настолько ритмичным характером, как те, что используются в экспериментах. Прежде чем начнутся конвульсии, исследуемый переживает различные эмоции, чаще всего неприятные. Это свидетельствует о непосредственной связи между частотой колебаний потенциала нейронной сети и чувствами. Особой способностью влиять на ритмику процессов в сети обладают слуховые импульсы, и это во многом объясняет то значение, которое имеет для человека музыка. Обычно главным процессам, происходящим в цепи, сопутствуют – во время сосредоточенного восприятии (перцепции) или во время спонтанного, ненаправленного мышления – частоты гармоник более выского порядка. Возникновению гармоник зависит от «субъективно переживаемой ситуации» (эмоционального психического состояния). Когда, например, мы возбуждаем нейронную сеть импульсом частоты 12 Герц, то в лобных долях могут появиться гармоники порядка 24 Герц, а в височных – 6 Герц. Если изменится настроение исследуемого, изменятся и соотношения гармоник. Когда в сети преобладает частота 6 Герц, испытуемый переживает гнетущее чувство (он с трудом его переносит) – если же доминирующую частоту повысить до 24 Герц, то он становится способным к спокойному интеллектуальному анализу световых иллюзий, вызванных импульсом. Если попросить испытуемого не противодействовать этим световым впечатлениям, позволить им «нестись» свободно, то начинают нарастать низкие гармоники порядка 6 Герц, и очень скоро испытуемый оказывается не в состоянии дольше выдержать эксперимент. Если же поддержать аналитическую, интеллектуальную атмосферу во время исследования (по-прежнему воздействуя ритмическим световым импульсом), то обычно увеличиваются высокие гармоники (24 Герца). Медленный ритм, 6 в секунду, ощущается как норма только в угрожающей, опасной ситуации и связан с появлением соответствующих эмоций. Очень существенно то, что одни и те же ритмы импульса вызывают у разных людей различные ассоциации, но у одного человека – всегда те же самые. Это свидетельствует о сугубой индивидуальности процессов, происходящих в цепи, которая легко объясняется историческим формированием ее «личности», то есть систем предпочтений, данных памяти, навыков и т.п. Из многих гипотез, которые высказывались по вопросу значения ритмов, я приведу тебе только одну. Она основана на признанных фактах, из которых следует, что когда отсутствуют приятные впечатления, то доминирует ритм «тета» (6 Герц). Эта гипотеза состоит в том, что как «альфа» ищет зрительных впечатлений, так «тета» ищет впечатлений «приятных».