Дезертир - [74]
– Молчать! – Внезапно меня охватило холодное бешенство. – Оружие к ноге! Руки по швам, негодяи! Вздохнете – пристрелю!
У меня не было пистолета, не было даже ножа, да и не желал я пачкать руки об этих недомерков. Просто на миг я стал прежним, словно тот, ушедший навсегда, проснулся, чтобы защитить самое святое для тех, кто носит форму, – порядок. Порядок, начинающийся с выбритых щек и кончающийся у подножия престола. Ради этого я жил, ради этого – умер…
Какой-то миг они колебались, но затем в глазах блеснул страх – привычный вековой страх Жака Простака перед разгневанным барином. Я еле удержался от усмешки. Тот, кто вышел из-за двери, наскоро застегивал шинель, первый уже стоял, неуклюже прижимая мушкет к правой ноге.
– Осмелюсь доложить! – Второй гвардеец наконец-то застегнулся и неуверенно прокашлялся. – Так что, мы караул от пятой роты Национальной гвардии секции Гравилье. Старший наряда сержант Бомоль. За время несения службы…
– Вольно! – вздохнул я. Собственная выходка показалась верхом нелепости. Учить дисциплине этих обормотов! Все равно что муштровать баранов…
– Гражданин Вильбоа, предъявите пропуск!
Сержант Бомоль, похоже, не на шутку растерялся и только через пару минут сообразил, что держит бумагу вверх ногами. Наконец последовал облегченный вздох.
– А-а! Все понятно, граждане! Прошу, заходите!
Внутри не было ничего, кроме грубо сколоченного стола, двух табуретов и еще одной двери в глубине. На столе возышались несколько пустых бутылок и два масляных фонаря.
– Вход за той дверью, – негромко подсказал Шарль. – И фонари…
Я кивнул и подошел к столу. К счастью, оба фонаря оказались полностью заправлены.
Сержант уже возился с замком. Наконец дверь подалась. Пахнуло сыростью.
– Вот карты у нас нет, – виновато заметил второй гвардеец. – Отобрали. По приказу гражданина Шометта…
Я поглядел на Вильбоа. Тот понял и похлопал себя по груди. Очевидно, старинный план времен великого кардинала был им не забыт.
– Вы там, граждане, осторожнее, – напутствовал нас сержант. – А то мне отвечать придется перед гражданином Дантоном…
– Это уж точно, – пообещал я. – А за то, что не бреетесь, он с вас нашивки живо сорвет! Растяпы!
Внезапно я представил, как Титан с рычанием сдирает с ополоумевшего гвардейца сержантские нашивки, и еле удержался, чтобы не расхохотаться. Увидев гражданина Дантона, этот горе-вояка просто помрет на месте – от страха. Или впадет в каталепсию, на радость гражданке Тома…
Лестница, за нею – тьма. Из подземелья несло теплой сыростью. Ступеньки были скользкими, и я пару раз еле удержался на ногах, пока не освоился с неровным камнем, то и дело норовившим вырваться из-под башмаков. За моей спиной громко дышала доктор Тома. Шарль шел сзади, высоко держа фонарь. Нога не без труда нащупала ровную площадку. Я поднял светильник и огляделся.
– Прихожая, – негромко заметил Вильбоа, водя фонарем из стороны в сторону.
На прихожую это, однако, ничуть не походило. Небольшой зал, белые неровные стены, три широких прохода. Над одним из них черной краской была нарисована стрела. Под ногами зачавкала грязь, огни фонарей отразились в неглубоких лужах…
– Куда-то пришли, – констатировал я. – Шарль, давайте карту!
– Не надо. – Юлия кивнула в сторону центрального прохода: – Туда, где стрела. Специально нарисовали для самых непонятливых.
Я невольно улыбнулся. Девушка пыталась сохранять прежний задор, но голос ее звучал уже не так решительно. И немудрено!
– Все-таки посмотрим, – Вильбоа развернул карту и поднес ближе к фонарю. – По-моему, мы здесь…
Вход на плане мы нашли сразу, но далее начиналось хитрое переплетение извилистых коридоров, пересекавшихся несколькими более или менее прямыми проходами. А главное, ничего похожего на часовню на карте не оказалось.
– Где-то тут, – палец гражданки Тома указал на одно из ответвлений. – Думаю, не собьюсь. Там как раз кончается гипс.
Гипс? Я оглянулся и тут же понял. Белые стены!
– Здесь добывали гипс, – подвердил Вильбоа. – Ничего загадочного, обычные штольни. А дальше – сланец или что-то в этом роде.
– Совершенно верно, – девушка, похоже, вновь обрела уверенность. – Ни привидений, ни ламий, так что моему Альфонсу тут совершенно нечего делать. Как и вам тоже, граждане!
Проигнорировав последние слова, я подошел к проходу под черной стрелой.
– Я иду первый, вы, Юлия, за мной…
– Так точно, мой генерал! – Маленькая ладошка взлетела к шляпке. – Или мне вначале побриться?
Я только вздохнул, не желая в очередной раз вступать в словесную драчку, но в последний миг не сдержался:
– Цените свое место в строю, мадемуазель! Великий Конде приказывал лекарям идти исключительно в хвосте колонны, дабы вида не портить.
После таких слов следовало ожидать любых последствий, но девушка внезапно рассмеялась:
– Ценю, мой генерал! И вообще вы превосходно поставили на место этих болванов, Франсуа Ксавье. Я чуть сама не стала по стойке «смирно»… Ну, мы идем?
– Погодите! – Вильбоа расстегнул плащ и вытащил из-за пояса небольшой пистолет. – Возьмите, гражданин Люсон.
Я протянул руку – и внезапно отдернул, словно рукоять была из раскаленного железа. Нет, не могу, не имею права!..
России нужна иная История. Больше славы, меньше крови, Великое Прошлое должно быть достойно Светлого Грядущего. Это под силу тому, кто стоит над Временем. И горе его врагам. Железной рукой загоним человечество к счастью! Люди же — не творцы своей судьбы, а злые бесхвостые обезьяны. Бурный год 1924-й начинается с торжественных похорон на Главной Площади. Большие Скорпионы гибнут один за другим, освобождая путь для победителя, готового шагнуть из черной тени. Иная история столь же кровава и страшна, как та, что уже свершилась.
...Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары-спецназовцы, ловят убийц Первач-псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках-"алтарках" приношения утопцам и исчезникам, водопроводно-строительным божествам, двухколесные кентавры доводят до инфаркта постовых-жориков из ГАИ, а сам город понемногу восстанавливается после катаклизмов Большой Игрушечной войны... Но вскоре танки уже вязнут в ожившем асфальте, мотопехота расстреливает безобидного Минотавра в джинсах, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Крик о помощи будет услышан.Главные герои романа: писатель Алик Залесский и следователь прокуратуры Эра Гизело, городской кентавр Фол и странный псих Ерпалыч, шаман Валько-матюгальник и рогатый Минька в джинсах..
Кей Велегост Железное Сердце ведет свое войско в далекие Харпийские горы, чтобы прикоснуться к Тайне – страшной и одновременно манящей. Отряд подполковника Сорокина отбивает атаки большевиков в заснеженной таврийской степи...
Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...
Незабываемый 1920-й… Космическая программа Российской империи воплощается в жизнь, эфирный корабль «Владимир Мономах» стартует на далекую планету. Гром ракетных двигателей на полигоне Челкель изменил судьбу белогвардейского капитана Ростислава Арцеулова и красного командира Степана Косухина. Бывшие враги начали понимать, что есть вещи более важные, чем классовая борьба, и что революционная стихия, захлестнувшая Россию, – вовсе не стихия…Первая трилогия романа-эпопеи, открывшего новый жанр «криптоистории», впервые выходит в авторской редакции.
37-й год, Москва. Тайные и явные правители страны продолжают свой эксперимент. Аресты, «чистки», расправы идут с небывалым прежде размахом. Сотрудников вездесущего НКВД интересует все – и действия таинственнойконтрреволюционной группы «Вандея», и древние заклинания крохотного народа, укрывшегося от репрессий в уральских лесах.Сумеют ли герои романа противостоять силам Зла, чьи замыслы неведомы никому?
Однажды в какой-то реальности российский император выбрал в жены не ту принцессу, и локомотив мировой истории покатился по совершенно другим рельсам… Я вернулся в Петербург, отслужив три года по контракту. Вот только привыкнуть к прежней жизни у меня не вышло. Так что я сел на поезд и поехал в Сибирь. В поисках новой жизни или нового себя. По дороге неведомый стрелочник отправил мой вагон по другим рельсам и в совершенно другую реальность. Нет, поезд привез меня в Сибирь. Только Сибирь оказалась совсем другая.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Продолжение книги "Starkvs Tigris". Предупреждаю читателей по-хорошему, чтобы проходили мимо и не мешались под ногами. Ничего особого не будет - то же самое, только дальше по сюжету. Россию не спасаем, демократию не вводим, крепостных не освобождаем. Отдельно взятый попаданец просто живёт, без великих задач и целей. Режим изложения - диктаторский, авторский беспредел - имеется. Все вокруг кочумеки и недотыкомоки и только я - Великий Кормчий.
Что было бы с Виктором Цоем, если бы он не погиб 15 августа 1990 года? Свою версию событий предлагает главный редактор журнала «FUZZ» Александр Долгов в фантастической киноповести «Цой. Черный квадрат». Захватывающая как крутой вираж фантасмагория молниеносно перемещает читателя во времени и пространстве, не давая опомниться.В книгу также включены интервью с Виктором Цоем и другими культовыми персонами рок-сообщества.
Александр Виссарионович Абашели (1884–1954) — один из лучших мастеров современной грузинской поэзии. Он был художником повседневно обогащавшим свое творчество чутким восприятием нашей современности, он был прежде всего поэтом-мыслителем, вникающим в жизнь, воспринимающим ее «глазами разума».Его роман «Женщина в зеркале» является первой попыткой в грузинской литературе создать значительное произведение научно— фантастического жанра.В некоторые теоретические положения и технические расчеты легшие в основу романа А.
Монах из Сен-Дени мирно ловит рыбу в монастырском пруду. Но Судьба в красной кардинальской мантии отрывает его от этого занятия и посылает в маленький городок, где по ночам бродят косматые демоны, а в загадочном замке живут последние потомки Пендрагонов. Еретики-катары, сатанисты, призраки, нечисть, защищающаяся крестом…И это еще не самое опасное, что встречается монаху.Историческая фантазия Андрея Валентинова «Овернский клирик» рассказывает о Франции XII века. Позади – Крестовый поход, впереди – костры инквизиции.
Герой нового романа Марины и Сергея Дяченко обаятелен и, без сомнения, талантлив. Друзья не мыслят себя без него. Мама души в нем не чает. Женщины стоят у него под окнами. У всеобщей любви есть лишь одна темная сторона – всякий, кто встретится на его пути, рискует жизнью.Кто сумеет без потерь пересечь Долину Совести?
…И вот они встретились: заклятый герой-двоедушец и чернокнижник Мацапура-Коложанский, отважная панна сотникова и мститель-убийца Иегуда бен-Иосиф, Блудный Ангел и волшебница Сале Кеваль – а вдобавок еще и новорожденный «чертов сын», будущий то ли Спаситель, то ли Антихрист. Они встретились на своем последнем рубеже, и содрогнулись величественные Малахи, чья плоть – свет, а душа… а души у них нет.И вот они встретились: «философский боевик» Г.Л.Одди, тонкая лирика М. и С. Дяченко, криптоистория А. Валентинова – звездный состав авторов.
Ты можешь летать на птице или нырять на оседланном змее, дружить с магами и бороться с чудовищами, но, какие бы чудеса ни творились вокруг, тебе обязательно захочется узнать больше. Заглянуть за край привычного. И тогда придется, бросив дом, бродить из края в край необъятной Империи, искать единственного человека — того, кто разжигает огонь в очаге, кто знает, куда уходят люди после смерти…В романе «Варан» Марина и Сергей Дяченко вернулись к любимому жанру фэнтези — яркому, захватывающему, романтичному.