Деятельность вооружённых националистических формирований на территории западных областей УССР (1943-1949) - [18]
Некоторое послабление наступило в 1928-38 годах, однако в связи с последующей фашизацией Румынии все легальные действующие украинские партии запретили, отчего здесь также быстро возросло влияние хорошо организованных и законспирированных радикальных националов (ОУН), бывших, впрочем, не столь активными по сравнению со своими соратниками в Польше.[66]
Поскольку в СССР установилась советская власть, опирающаяся на мощную систему спецслужб, на территории Советской Украины невозможно было создать сколько-нибудь серьёзную организацию националистического сопротивления коммунизму.
Возможности для деятельности на территории Западной Украины (Польши) были несравнимо лучше, чем в СССР. Ещё большие возможности, чем в Польше представлялись для политической деятельности украинских националов в странах Центральной и Западной Европы. Из США и Канады представители радикальных националистов получали финансовую помощь – от многочисленной и влиятельной украинской диаспоры.
В 1920 году в Праге была основана Украинская войсковая организация (УВО), одной из форм деятельности которой был терроризм. Основу УВО которой составляли бывшие офицеры армии УНР и Украинской галицкой армии (УГА). В 1922 году в УВО состояло около двух тысяч человек. Руководил организацией полковник армии УНР Евгений Коновалец. В Западной Украине отдел УВО возглавлял полковник Андрей Мельник.
УВО, вела широкую пропаганду идеи независимой Украины, но основной упор делала на подготовку национального восстания. Предпринимались попытки создать структуры УВО на территории советской Украины, которые, однако, не удались. Первой резонансной акцией связанных с УВО людей стало неудавшееся покушение 25 сентября 1921 года на главу Польши Юзефа Пилсудского. После этого теракта польские власти начали активную борьбу с УВО.[67] В результате организацию покинула часть её членов, а руководящий орган УВО переместился в Германию. Пропагандистская и организационная работа в Западной Украине продолжалась, несмотря (а часто из-за) на активные репрессии, политику ополячивания (полонизации) украинского населения, религиозный и социальный гнёт со стороны польского государства.
С 1922 года УВО установила связи с немецкой военной разведкой. Члены УВО вели разведывательную деятельность против Польши, за что получали денежные средства и возможность свободно действовать в Германии. В 1928 году поляки получили доказательства связи УВО и немецких спеслужб и выразили официальный дипломатический протест, из-за чего немецкое финансирование УВО прекратилось.
В январе-феврале 1929 года на съезде националистических организаций в Вене («Первый конгресс украинских националистов») была создана организация Организация украинских националистов, а её боевой фракцией стала УВО. В середине 1930-х годов УВО окончательно слилось с ОУН.
Правящим органом ОУН было Руководство (Провод) украинских националистов (ПУН), главой (проводником) которого был избран глава УВО полковник армии УНР Евгений Коновалец.
Программа ОУН включала в себя целый ряд положений, касающихся плана действий националистов и их идеала - будущего устройства независимого украинского государства.[68] Хотя, социально-экономическому устройству Украины уделялось много внимания, первостепенным вопросом для националистов была политическая независимость Украины. На период революции власть при необходимости должна была быть сосредоточена в руках диктатора, позже могла быть передана в выборный законодательный орган.
ОУН занимала правый фланг в политическом спектре западноукраинских партий, который обычно и занимают сторонники вооружённой борьбы в мирное время. Приверженность террористическим методам решения проблем, одна из особенностей тоталитарных партий, прибегающих к насилию гораздо чаще и охотнее, чем партии консервативного или демократического толка.
Оуновцы хотели видеть независимую Украину, включающую в себя все земли, население которых было преимущественно украинским. Но в отношении границ в программе делалась и существенная оговорка, показывающая, что в ряде случаев ОУН может стоять на захватнических позициях, что характерно для партий тоталитарного толка: «В своей внешне-политической деятельности Украинское Государство будет стремится к достижению границ, наиболее удобных для обороны, границ, которые будут охватывать все украинские этнические земли и будут обеспечивать ей надлежащую хозяйственную самодостаточность».
В 1941 году ОУН (бандеровцев) претендовала и на территории, лежащие между восточными границами современной Украины, Волгой и Каспийским морем.[69]
Характерной чертой ОУН был вождизм – абсолютная покорность партийного актива действиям только одного лидера. Решения вождя не подлежали обсуждению, а подлежали исполнению. Радикальный национализм также присущ тоталитарным партиям, а до 1943 года одним из основных лозунгов ОУН был: «Украина для украинцев!».
Н. Сциборский, один из идеологов ОУН и позже ОУН (м) в конце 1930-х, начале 1940-х написал и опубликовал книгу с характерным названием «Нациократия».
В 1939 году один из активистов ОУН Е. Стахов в Завберсдорфе (Австрия) прослушал курс лекций по идеологии ОУН, и оставил своё свидетельство об этом курсе: «Должен сказать, что программа лекций, которые нам читал Габрусевич, фактически была стопроцентным заимствованием тоталитарной фашистской идеологии. Я вспоминаю учение о нации: что нация должна иметь свой язык, свою территорию, свою историю и культуру, а наиважнейший пункт – европеизм. Только европейские страны могли быть нациями. Мы спрашивали: «А как Япония?» - «Япония не есть нация, так как они не европейцы». Расовый (точнее, расистский –
12-13 ноября 1940 г. в Берлине прошли советско-германские переговоры. С советской стороны делегацию возглавлял председатель Совнаркома Вячеслав Молотов, с германской – рейхсканцлер Адольф Гитлер. Переговоры принято считать прологом советско-германской войны.
Безоглядное применение тактики выжженной земли, умышленное провоцирование репрессий оккупантов против мирных жителей, уничтожение своих же деревень, хаотичный сбор у населения «продналога», дополнявшийся повседневным разбоем, пьянством, развратом и насилием, братоубийственные внутренние конфликты, употребление допинга, оперативное использование оружия массового поражения и, наконец, людоедство — все это было не случайным следствием массового кровопролития и не являлось спонтанным «народным ответом» на жестокость нацистского господства, а стало закономерными проявлениями сталинской войны на уничтожение.Памяти Анатолия КентияАвтор выражает признательность историкам, без содействия которых эта работа не появилась бы на свет: Кириллу Александрову, Арндту Бауэркемперу, Карелю Беркхоффу, Рафалу Внуку, Александру Вовку, Владимиру Гинде, Давиду Голику, Ивану Дерейко, Ивану Капасю, Сергею Кокину, Хироаки Куромие, Бернарду Кьяри, Владимиру Лозицкому, Александру Лысенко, Гжегожу Мотыке, Богдану Мусиалю, Рольфу-Дитеру Мюллеру, Дитмару Нойтатцу, Ивану Патриляку, Татьяне Пастушенко, Сергею Полтораку, Георгию Смирнову, Тимоти Снайдеру, Ярославу Тинченко, Кристиану Унгвари, Анне Цехентер, Себастиану Штопперу.Монография написана благодаря поддержке фонда Конрада Аденауэра, Центра исследования Холокоста и геноцида (Амстердам), фонда Герды Хенкель (Gerda Henkel Stiftung, Düsseldorf) и Гарвардского института украинистики (HURI)
В книге на основе архивных документов, интервью с участниками событий, мемуаров и иных источников рассказывается о деятельности Организации украинских националистов, создании и борьбе Украинской повстанческой армии против немецких оккупантов. Освещается антипольская этническая чистка, межпартизанская война УПА с Армией Крайовой, коммунистическими отрядами. Немало внимания уделено и действиям советской стороны. Рассматриваются спецоперации по уничтожению или захвату руководителей ОУН и УПА: Евгения Коновальца, Дмитрия Клячковского, Романа Шухевича, Василия Кука, Льва Ребета и Степана Бандеры.
В книге петербужского историка, автора многочисленных работ по истории Второй мировой войны Александра Гогуна впервые рассказывается о механизме и особенностях политтехнологий Третьего рейха, публикуются материалы нацистской пропаганды, негативно описывающие Советский Союз и коммунизм. Подавляющее большинство документов публикуется впервые после 1945 года.
Книга известного историка Н.А. Корнатовского «Борьба за Красный Петроград» увидела свет в 1929 году. А потом ушла «в тень», потому что не вписалась в новые мифы, сложенные о Гражданской войне.Ответ на вопрос «почему белые не взяли Петроград» отнюдь не так прост. Был героизм, было самопожертвование. Но были и массовое дезертирство, и целые полки у белых, сформированные из пленных красноармейцев.Петроградский Совет выпустил в октябре 1919 года воззвание, начинавшееся словами «Опомнитесь! Перед кем вы отступаете?».А еще было постоянно и методичное предательство «союзников» по Антанте, желавших похоронить Белое движение.Борьба за Красный Петроград – это не только казаки Краснова (коих было всего 8 сотен!), это не только «кронштадтский лед».
В новой книге писателя Андрея Чернова представлены литературные и краеведческие очерки, посвящённые культуре и истории Донбасса. Культурное пространство Донбасса автор рассматривает сквозь судьбы конкретных людей, живших и созидавших на донбасской земле, отстоявших её свободу в войнах, завещавших своим потомкам свободолюбие, творчество, честь, правдолюбие — сущность «донбасского кода». Книга рассчитана на широкий круг читателей.
«От Андалусии до Нью-Йорка» — вторая книга из серии «Сказки доктора Левита», рассказывает об удивительной исторической судьбе сефардских евреев — евреев Испании. Книга охватывает обширный исторический материал, написана живым «разговорным» языком и читается легко. Так как судьба евреев, как правило, странным образом переплеталась с самыми разными событиями средневековой истории — Реконкистой, инквизицией, великими географическими открытиями, разгромом «Великой Армады», освоением Нового Света и т. д. — книга несомненно увлечет всех, кому интересна история Средневековья.
Нет нужды говорить, что такое мафия, — ее знают все. Но в то же время никто не знает в точности, в чем именно дело. Этот парадокс увлекает и раздражает. По-видимому, невозможно определить, осознать и проанализировать ее вполне удовлетворительно и окончательно. Между тем еще ни одно тайное общество не вызывало такого любопытства к таких страстей и не заставляло столько говорить о себе.
Монография представляет собой исследование доисламского исторического предания о химйаритском царе Ас‘аде ал-Камиле, связанного с Южной Аравией. Использованная в исследовании методика позволяет оценить предание как ценный источник по истории доисламского Йемена, она важна и для реконструкции раннего этапа арабской историографии.
Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А.