Деяния саксов - [65]
390. В данном случае термин "imperator" употреблен в смысле "военачальник" аналогично тому, как он употреблен по отношению к Оттону (Вид., III, 46). Такое понимание термина заимствовано у Саллюстия (Sail. lug., 45). Термин "imperator" в Хронике Видукинда выступает в трех значениях: 1) полководец; 2) титул государя в смысле гегемона над другими королями (в смысле "неримской идеи империи"; 3) как обозначение бога (Вид., I, 38, 39; Предисловие к книге III, 46, 49).
391. Имеется в виду архангел Михаил.
392. "Legio". Подразделение войска в 1000 воинов (Вид., I, 9, прим. 93). Войско саксов обычно насчитывало до 30 - 32 таких отрядов (около 30 000 человек). О таком войске и идет речь у Видукинда (Вид., I, 36 и III, 51). Отряд "legio" делился на сотни и на отряды по 50 человек. Каждый "legio" имел штандарт (Вид., I, 36). Подробнее об организации войска см.: R. Кopke. Widukind..., S. 105.
393. "Raro milite armato". Имеется в виду легковооруженное войско в отличие от тяжеловооруженного, обозначаемого "milites armati".
394. Генрих I назван королем ("rex"). Затем, после победы над венграми, - императором ("imperator"), причем последнее наименование чередуется с наименованием "тех", что характерно для "имперской" концепции Видукинда.
395. Употребление стилистического приема "хоровой речи".
396. "Pater patriae". Эту формулу Видукинд употребляет в качестве определения (наряду с формулой "dominus rerum") главного понятия - "imperator" (Вид., I, 38, прим. 391). Хотя в основу понятия "imperator" хронист вкладывал идею гегемонии (в значении "неримской имперской идеи"), однако и у него остались некоторые реминисценции античности: 1) понятие императора, сложившееся в результате провозглашения легионами своего военачальника императором за выдающиеся успехи; 2) титул "pater patriae", присваиваемый в древнем Риме Сенатом. Соединение термина "pater patriae" с титулом "imperator" известно из произведений античных авторов - Светония и Тацита (R. Koepke. Widukind..., S. 165). Видукинд, заимствовав терминологию у античных авторов, вкладывал, однако, в нее иное содержание (Вв. ст., разд. "Политические взгляды Видукинда").
397. Термин "rerim dominus" в качестве определения к понятию "imperator" обозначает возвышение короля в высший ранг ("imperator") (ср.: Вид., I, 38, прим. 391). Термин "dominus rerum", как и определение "pater patriae", согласно античной традиции, употреблялся в значении "господин мира" (G. Erdmann. Das ottonische Reich..., S. 412), кроме того, выражение "dominus rerum" могло включать в себя и представления древних германцев о государе - военачальнике (/. Ptasmann. Vom germanischen..., S. 393).
398. "Rerum dominus imperatorque ab exercitu appelatus". Данное место в сопоставлении с другими местами Хроники, где употреблен термин "imperator", дает основание судить о том содержании, которое вкладывает в это понятие Видукинд, и о тех источниках, которыми он пользовался для определения своего понятия. Видукинд использовал различные источники. Частично сказалась античная традиция, согласно которой сдову "imperator" вначале (в ранний период до введения государственно - правового понятия) означало военную почесть, избрание главы государства римскими легионами ("император делает войско"). К этому у Видукинда добавилось представление об "императоре" на основании обычая древних германцев, избиравших своего короля на собрании войска. Об этих элементах понятия "imperator" см.: Е. Stengel. Den Kaiser macht..., S. 15, ff. Однако главным источником формирования понятия "император" у Видукинда была идея гегемонии одного народа над другими, идея, лежащая в основе "неримской императорской концепции" в некоторых раннефеодальных государствах (Англия, Испания, Германия) (R. Folz. L'idee, p. 49 - 57; С. Erdmann. Forschungen..., S. 50 - 70). Концепция "неримской императорской власти" развилась вне Рима, независимо от папства, она не включала в себя понятия Римской империи и выражала первоначально идею гегемонии одного народа над другими не в универсальном, а в локальном (партикулярном) смысле. Видукинд, писавший под впечатлением происшедшего восстановления империи (в 962 г.), воспринял победы Генриха и Оттона над венграми в свете своей имперской концепции и титул императора датирует не со времен римской коронации Оттона I (962), а со времени победы над венграми.
399. Большое число посольств к саксонскому королю свидетельствовало о его могуществе.
401. Имеется в виду граф Гериберт II Фермандоа, жена которого была дочерью короля Роберта, следовательно, сестрой Гуго Великого.
402. "Praesidium" - в данном случае обозначает "помощь".
403. Рудольф - герцог Бургундии, король Западно - Франкского королевства (923 - 936), преемник своего тестя Роберта (Вид., I, 30, прим. 282).
404. Генрих (как затем и Оттон) неоднократно выступает посредником между борющимися феодалами и государями (ср.: Вид; II, 39; III, 2 - 5).
405. "Cumque esset in exaltando gentem suam". Выражается идея расширения державы саксов. Новая королевская власть в лице Генриха I воспринимается Видукиндом как орган, осуществляющий саксонскую гегемонию на территории герцогств, входивших ранее в Восточно - Франкское государство.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
В книгу выдающегося русского ученого с мировым именем, врача, общественного деятеля, публициста, писателя, участника русско-японской, Великой (Первой мировой) войн, члена Особой комиссии при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России по расследованию злодеяний большевиков Н. В. Краинского (1869-1951) вошли его воспоминания, основанные на дневниковых записях. Лишь однажды изданная в Белграде (без указания года), книга уже давно стала библиографической редкостью.Это одно из самых правдивых и объективных описаний трагического отрывка истории России (1917-1920).Кроме того, в «Приложение» вошли статьи, которые имеют и остросовременное звучание.