Девять жизней Дьюи. Наследники кота из библиотеки, который потряс весь мир - [45]

Вики достала его. Он был не больше теннисного мячика и свободно уместился на ладони. Котенок лежал холодный и безжизненный, как губка для мытья посуды. У него не было ни пульса, ни дыхания, глазки закатились, так что было ясно, что он мертвый. А ведь был таким бойким и смелым котенком! Вики была уверена, что он первым перелез через борт коробки. Должно быть, он заглянул через край унитаза, а может, потянулся попить, но поскользнулся и упал вниз. Он был таким крошечным, что находившейся там воды хватило, чтобы накрыть его с головой. И он наверняка пытался выбраться по скользким бокам чаши, но вскоре выдохся. Авантюрный характер и бесстрашие, которые так привлекли Вики, стоили котенку жизни. Ведь это надо – погибнуть в вечер накануне Рождества!

– И что мы будем делать?

Этот вопрос вывел Вики из задумчивости. Должно быть, увидев котенка, она вскрикнула от ужаса, сестра ее коллеги стояла у нее за плечом и смотрела на его безжизненное тельце.

– Нужно его похоронить, – сказала Вики.

– Я не могу, опаздываю на работу.

– Ну не можем же мы оставить мертвого котенка…

И вдруг котенок кашлянул! Точнее, издал такой звук, будто поперхнулся. Вики только теперь поняла, что машинально водила большим пальцем по грудке и животику малыша. Может, этим она выгнала воду из его легких? Что это было – признак жизни или последний вздох? Но малыш не двигался и был по-преж-нему холодным и безжизненным. Как он мог…

У крохи снова вырвался слабый звук, словно у него в горлышке что-то застряло. Но на этот раз он вздрогнул и изверг из себя немного воды.

– Он жив! – воскликнула Вики, поглаживая его по животику.

В горле малыша опять послышалось бульканье, затем изо рта вылетело еще несколько капель воды, но он продолжал оставаться неподвижным, слегка приоткрытые глазки остекленели.

– Он не умер, он живой! – обрадовалась Вики, когда котенок чихнул в четвертый раз и облил водой ее ладонь.

Сестра коллеги только покачала головой и взглянула на свои часы, выразительно намекая, что у нее нет времени возиться с воскрешением котенка. В ее оправдание можно предположить, что этот чих казался ей последней агонией. Невозможно было и подумать, что несчастный котенок, бог знает сколько времени пролежавший под водой, мог остаться в живых.

Вики завернула котенка в полотенце, довольно сильно поглаживая его животик, так что он продолжал извергать воду из легких, и позвонила своей давней подруге Шэрон, жившей по соседству. Вики и Шэрон помогали друг другу на протяжении всей жизни, так что, когда Вики сказала ей, что произошло несчастье и ей нужно прийти к ней, та даже не спросила зачем.

Оставив киску в квартире, Вики побежала к подруге, решив, что не может подарить Свити этого больного котенка. Он был жив, но выглядел просто ужасно. И вряд ли он долго проживет. Вики выросла в рыбацком городке на Аляске и понимала, что шансы котенка на выживание ничтожно малы. Но этот кроха обладал стойким характером, несмотря на свое презрение к кошкам, она не могла оставить его без помощи.

Подруга ее была потрясена видом его безжизненного тельца.

– Я нашла его в туалете, под водой, – объяснила Вики. – Но он кашляет и выплевывает воду.

– Он страшно замерз, его нужно как следует согреть, – сказала Шэрон.

Они завернули в полотенце электрогрелку, поставили ее на минимальный уровень и положили на нее котенка. Пока Шэрон успокаивающе поглаживала котенка по головке, Вики осторожно высушивала его феном. Вскоре котенок стал судорожно подергиваться. Ротик его полуоткрылся, веки затрепетали, казалось, у него начался припадок. Он извивался всем жалким тельцем, затем его стала бить дрожь и появились позывы на рвоту. Казалось, его тело разрывается на части, как паковый лед Аляски во время весеннего таяния, но реакция тела была бессознательной. Если не принимать во внимание этих спазмов, он оставался неподвижным; прошел уже час после его спасения, а он так и не открыл глазки.

Чувствуя, что уже опаздывает на обед, Вики позвонила Майклу:

– Я приеду, скажи дочке, что я уже еду, просто опаздываю. Да! И счастливого Рождества!

Затем она стала обзванивать всех ветеринаров, телефоны которых нашла в справочнике. Никто не отвечал. И неудивительно – приближался сочельник. Оставить котенка у Шэрон она не могла, потому что у ее старшей дочери была аллергия на кошачью шерсть. Но и покинуть его Вики уже не могла. Спустя час, когда его перестали бить конвульсии, она бережно уложила его, по-прежнему завернутого в полотенце и с грелкой, в коробку из-под обуви и поехала к Майклу.

– Это котенок Шэрон, – сказала она Свити, когда та подбежала посмотреть, что у мамы в коробке. – Он очень болен. Но Шэрон нужно было идти на работу, поэтому я обещала ей позаботиться о нем в течение ночи.

Свити посмотрела на неподвижное тельце котенка, закатившиеся глазки и открытый ротик, и по ее задрожавшей губке Вики поняла, что она вот-вот расплачется.

– Свити, он может умереть. – Вики обняла дочку. – Мне очень жаль, но он очень серьезно болен, так что мы с тобой не оставим его одного, правда?

– Да, мама, – прошептала Свити и прижалась к матери.

Они отнесли коробку в ванную, поставили около обогревателя и уселись за обед. Настроение у всех было подавленное, ели без аппетита и едва разговаривали. Каждые несколько минут Вики и Свити на цыпочках подходили к ванной и смотрели, как там котенок. Конвульсии и рвота у него прекратились, но дыхание оставалось очень слабым, казалось, ему с трудом давался каждый вздох. И спустя четыре часа после спасения у него так и не открылись глазки. В начале десятого они попрощались с Майклом. Вики наконец удалось дозвониться до срочной ветеринарной службы, и там ей посоветовали купить какой-нибудь протеин, развести его до жидкого состояния и попробовать дать котенку – может, проглотит несколько капель. По пути домой Вики и Свити остановились у нужного магазина, который как раз закрывался на праздники. Свити, которой совсем не хотелось спать, ждала с малышом в машине.