Девять плюс смерть равняется десять - [50]

Все трое повиновались.

Макс пребывал в состоянии такого поистине маниакального любопытства, что боялся даже дышать, а тем более скрипнуть ботинками по плиточному полу ванной. Втиснувшись туда вместе с Фрэнком и экономом, он погасил свет. Через щель в дверном проеме они могли видеть часть каюты с полкой Г.М.

Громко завыла сирена.

Только слабые подергивания и очень тихий стук машин свидетельствовали о том, что корабль хоть как-то движется. Г.М., спрятав револьвер под одеяло, вытянулся на койке, сложил руки на животе и закрыл глаза.

В течение трех минут царила тишина, нарушаемая только легким плеском воды, сиреной и воображаемыми звуками в голове Макса. Живот Г.М. ритмично поднимался и опускался, как во сне. В дверь негромко постучали. Г.М. не шевельнулся. Стук повторился. После очередной паузы Макс услышал скрип петель, когда дверь в коридор открылась и закрылась. Ноздри Г.М. расширялись и сжимались, как у спящего. Это продолжалось еще полминуты.

– Достаточно, – заговорил Г.М., открыв глаза. Его рука выскользнула из-под одеяла с капитанским револьвером. – Лучше поднимите руки. Черт возьми, не будьте ослом!

Кем бы ни был вновь пришедший, он действовал быстро, как гремучая змея. Деревянный стул с красным плюшевым сиденьем полетел в сторону Г.М. Наблюдатели видели, как он промчался через их поле зрения и даже как в плюшевом сиденье появилась дырка, когда Г.М. выстрелил. Стул угодил в портативное радио и вместе с ним упал на пол. Когда коммандер Мэттьюз, Гризуолд и Макс выбежали из ванной, Г.М. выстрелил снова.

Дверь в проход прикрылась, заслонив удаляющуюся фигуру. Капитан распахнул ее, и все увидели, что ловушка захлопнулась. Человек стоял, согнувшись и прижав руку к плечу, в длинном узком коридоре, тянущемся поперек корабля к двери на палубу в каждом конце. Он посмотрел сначала налево, потом направо. В каждом конце коридора у двери молча и неподвижно стоял крепкий широкоплечий матрос.

Человек громко вскрикнул, сделал шаг в сторону и остановился. Изрядно побледневший Г.М. вылез из постели в своей старомодной ночной рубашке, всунул ноги в шлепанцы и вышел в коридор.

– Мне следовало стрелять на поражение, – сказал он. – Но в последнюю минуту я не смог убить его.

Макс не обратил на него внимания. Ему хотелось протереть глаза при виде человека, который стоял, раскачиваясь и прижимая правую руку к левому плечу. Пальцы и рука стали темно-красными – куда темнее верха его армейской фуражки с золотым галуном. На нем были мундир цвета хаки и отполированные до блеска коричневые сапоги. На смуглом лице виднелись темные усы.

– Ведь это капитан Бенуа! – воскликнул Макс.

– О нет, – спокойно отозвался Г.М.

– Говорю вам, это он! Спросите Фрэнка! Спросите кого угодно! Но вы ведь сами сказали, что его нет в живых!

– Это действительно так, сынок, – печально произнес Г.М. – В том-то все и дело. Его никогда не было в живых. Ваш друг Латроп сказал одну вещь в шутку, но это была чистая правда. Бенуа был призраком – он никогда не существовал. Иными словами, один человек на борту играл роль двоих, пока Бенуа не «погиб» в субботу и… Держите его, ребята!

Матросы схватили пленника за руки. Подойдя к извивающейся фигуре, Г.М. сорвал с нее фуражку с красно-золотым верхом, продемонстрировав не темные, а растрепанные светлые волосы. Проведя пальцами по химическому загару на лице, он не без труда отделил от верхней губы усы. Другие детали маскировки исчезали одна за другой, обнажая новое лицо – злобное, сморщившееся и лишенное восьмиугольных очков лицо Джерома Кенуорти.

Глава 20

Объявление на доске извещало: «В 11.00 состоится краткая религиозная служба. Высадка ожидается около 14.00. Пассажиров просят взять документы в офисе эконома».

– Вы должны все рассказать нам до прибытия в порт, Г.М., – потребовал Макс Мэттьюз. – Иначе эти люди… – он указал на заинтересованную аудиторию, – разорвут вас на куски. Вы это понимаете?

– Хм-хм, – скромно отозвался Г.М.

Солнечным, но холодным воскресным утром Г.М. сидел у камина в курительной, где были открыты иллюминаторы, и потягивая любимый пунш с виски. Вокруг него разместились Макс, Вэлери, Хупер, Латроп, доктор Арчер, эконом и третий помощник капитана.

– Я все еще не могу этого понять, – покачал головой Гризуолд. – Молодой Кенуорти! Не понимаю, какую игру он вел. Но со мной обошлись хуже некуда.

– С вами? – воскликнула Вэлери. – Что тогда говорить мне? Я ведь сказала вам истинную правду о письмах, которые он писал миссис Зия-Бей, и никто мне не верил! Я действительно видела его одетым как Бенуа и покидающим место преступления, но мне снова не поверили. По простоте душевной я старалась обеспечить ему алиби, а вы все думали, что я законченная лгунья!

– Но меня этот парень одурачил посильнее, чем вас, – вмешался Хупер. – Я клялся, что видел двоих на темной палубе в субботу ночью, хотя на самом деле он подстрелил и столкнул за борт наряженный манекен!

– Меня он провел хуже, чем любого из вас, – возразил Латроп. – Ведь я, сам того не зная, практически разгадал загадку. Я все время твердил вам, что Бенуа – призрак. Я говорил, что мы видели его только в столовой, где он всегда сидел один, и то при искусственном свете. Я выражал удивление, что французский офицер постоянно носит головной убор в помещении.