– Вижу, – промолвила вёльва. – Вижу, Один, неведомое даже тебе: другие Небеса куда выше прежнего Асгарда – Широкосинее и Бесконечное. Там будут новые чертоги, там вы обретёте покой, глядя, как на Идавёлль-поле, снова зазеленевшем, соберутся младшие Боги, не запятнанные попранием клятв… Придут Видар и Вали, Улль, Моди и Магни, поднявший молот отца. Не тронуло их пламя, не поглотила вода. Вернутся Бальдр, Нанна и Хёд… Тогда-то отыщутся наконец в густой, высокой траве расчерченная доска и золотые фигурки, выпавшие из недостойных рук в начале времён… Станут юные Асы беседовать и вспоминать об отцах, о славном минувшем, станут по-новому устраивать все девять миров… А в Мидгарде, в маленькой роще, укроется от пожара чета смертных Людей – женщина по имени Лив, то есть Жизнь, и с нею мужчина Ливтрасир – Сражающийся за жизнь… Их потомки заселят прекрасную зелёную Землю, их согреет новое Солнце – дочь прежнего, сгинувшего в пасти Волка… Довольно ли тебе этого, Один? Изнемогла я, отпусти!..
– Отпускаю, – тихо сказал Всеотец. – Теперь я спокоен. Пускай свершится судьба.
…Асы ехали молча до самой реки Гьёлль. Когда же разлился вокруг весёлый солнечный свет, Тор сказал:
– Что же нам теперь, сидеть сложа руки и ждать, когда она наступит, эта великанская зима Фимбульветр?.. Если я что-нибудь понял, до неё ещё много веков! Уж я как-нибудь позабочусь, чтоб Турсы не лезли прежде времени в Мидгард!
– А мне, – сказал Фрейр, – нужно вырастить ещё не один урожай…
– А мне – затеплить любовь ещё во многих сердцах, – промолвила Фрейя.
