Девять месяцев - [84]

— Может, тебе будет удобнее в кресле? Я могу сходить и принести, — предложила Тамсин, вставая.

— О нет, не надо, мне вполне удобно, — отказалась я, опускаясь на покрывало. Я оглядела сад и заметила несколько знакомых лиц. Фиона суетилась рядом, выкладывая еду на скамейку в тени большого зонтика от солнца, и не замечала меня. Некоторые из гостей помогали ей, некоторые сидели в беседке. Многие заметили меня, когда я подходила к Тамсин. Все сочувственно смотрели на мой живот. Мне было интересно, в курсе ли они, что это ребенок Тома. Я сомневалась — Фиона не любила сплетничать. Но многие знали, что я подружка Тома, и наверняка догадывались. Я была готова, что меня двадцать раз спросят про ребенка, и не знала, что отвечать. Мне казалось несправедливым, чтобы все вокруг знали, что Том скоро станет отцом, а сам он еще нет.

— Без паники, — шепнула Тамсин, улыбаясь мне заговорщицки. — Я тебя защищу от этих старых сплетников. Я для этого здесь и устроилась, полагая, что ты будешь довольна, что тебя не завалят вопросами, как только ты перешагнешь порог.

— Ты ангел, — улыбнулась я в ответ, благодаря ее за понимание.

В это время из задней двери вышла Элис с большой тарелкой сэндвичей; она поставила тарелку на скамейку, подняла глаза и заметила меня. Радостно помахав мне рукой, она направилась в нашу сторону.

— Привет, малышка, — она поцеловала меня в макушку. — Как дела?

— Неплохо. Устала немного, но в общем ничего. Где Саймон?

— В душе. — Она наклонилась к нам, чтобы престарелая пара, сидящая рядом, не услышала ее. — Он просил меня составить ему компанию, но мне как-то неловко в доме его родителей. Я рада, что Маркус возвращается домой, это значит, что вечером Саймон поедет к себе и мы сможем… ну, немного расслабиться. Я законченная эгоистка, да? — спросила она, лукаво улыбаясь.

Я позавидовала их простым отношениям.

— Элис, ты всегда будешь прямой противоположностью эгоизму, — успокоила я ее.

— Послушай, Том, скорее всего, завтра будет уже дома, — сказал Элис. — Как ты себя чувствуешь? Нервничаешь?

— Я в ужасе, — призналась я. — Не представляю, как он воспримет мои новости.

Тут я решила, что наступил подходящий момент рассказать об открытке, которую я нашла, и посвятила их в детали. Теперь, когда Маркус возвращался из больницы, мне было не так стыдно рассказывать о собственных переживаниях.

У Элис округлились глаза.

— Не могу в это поверить. Почему ты не рассказала нам раньше? Ты, наверное, очень переживаешь? — спросила она, чуть не плача от сочувствия.

Я пожала плечами. Я надеялась, что Тамсин или Элис знали что-нибудь об этом, но они клялись, что это не так.

— Честно, Холли, если бы Саймон знал что-нибудь, он непременно бы мне рассказал, если бы не побежал прямиком к тебе. Ты уверена, что правильно поняла? Я клянусь, что если бы Маркус с Фионой знали, что у Тома кто-то появился, они бы предупредили тебя, — сказала Элис, пытаясь найти поддержку в Тамсин.

— Я тоже так думаю, — кивнула она.

— А я в этом не уверена, — заметила я. — Открытка пришла сравнительно недавно. Может, они хотели рассказать мне о ней во время обеда в тот день, когда с Маркусом случился приступ. А может, и нет. Фиона очень старается не вмешиваться в наши отношения. Возможно, она считает, что этот вопрос касается только нас двоих. В общем, открытка говорит сама за себя.

Элис вздохнула, качая головой:

— Это ужасно. Я была уверена в том, что с тобой такое не случится никогда. Фиона говорила мне, что Том от тебя без ума. Всем казалось, что по его возвращении вы будете жить вместе. Он просто не хотел предпринимать никаких серьезных шагов до путешествия. Он ведь всегда был увлечен только тобой?

— По крайней мере, мне так казалось, но ему было бы не сложно это и скрыть, ведь его подолгу не бывало дома.

— Наверняка не было ничего серьезного. Тебе надо спросить у Маркуса, что происходит, — сказала Тамсин.

Я скривилась. Из открытки было абсолютно ясно, что дело обстоит серьезно.

— Мне не хочется говорить об этом с Маркусом. У него много других забот, и вряд ли ему понравится, что я читаю его почту. И в конце концов, я не уверена, что смогу вынести правду, — прошептала я и отвела взгляд, показывая, что вопрос закрыт.

Фиона появилась на минутку, чтобы предупредить, что она поехала за Маркусом; жестами она показала, что очень торопится, но поболтает с нами, когда вернется.

Я увидела, как Каллум перевернулся на живот и пополз к кустам. Он сучил ножками, стараясь преодолеть бугорок. Тамсин не заметила, что он сбежал, так что я подняла его с земли и усадила к себе на коленки. Его глазки радостно засверкали, когда он заметил мои бусы, и он вцепился в них, как котенок в клубок. На ощупь он был плотненький и теплый, и мне было приятно, что он не плачет у меня на руках. Он внимательно разглядывал каждую черточку моего лица, как загипнотизированный. Потом он вдруг весь покраснел и издал странный булькающий звук.

— Что с ним? Он не подавился? — тут же спросила я Тамсин, испугавшись.

— Номер два, — засмеялась она. И, как бы в подтверждение ее слов, мне показалось, что что-то вывалилось в подгузник Каллума.