Девушкам в аду не место - [15]

Но если ты себя хорошо физически чувствуешь, то и настроение на высоте. Тем более ребята хоть и худенькие, но жилистые, и не сказать что истощенные.

Доминика вспомнила, что на съемках рабов, детей кормили по минимуму, чтобы они выглядели худее. И заставляли загорать, для более смуглой кожи. Мальчишки должны были смотреться как невольники без жира. Действительно, будет ли раб в каменоломнях упитанный?

Тут на спинах можно разглядеть следы порки, но слабые, словно били очень давно.

Доминика подумала, что она сама может стать реально рабыней. В кино ее так любили делать невольницей.

Баба Яга с улыбкой заметила:

– Ты видно задумалась? Нет, мы тебе состариться не дадим! Если будешь слушаться, то проживешь не одно столетие.

Доминика, любопытствуя, спросила:

– А ты смертная?

Баба Яга со вздохом ответила:

– Увы! Убить меня можно, хотя сложнее, чем человека или эльфа. А если не убивать… То все равно рано, или поздно жизнь этого тела закончится. А душа останется, чтобы идти по кругу!

Лирамана отметила:

– По-разному бывает. Эльфы умирают не старея. Бессмертных эльфов пока не было, но бывало, те кто продвинут в магии, жили до двух и более тысяч лет!

Зена заметила с улыбкой:

– И джинны смертны, и ангелы, и даже боги. Хотя наши боги живут миллионы лет. Но и они имеют начало, и им приходит конец. И наши боги не всесильны, и могут быть побеждены, если кто-то продвинется в магии.

Баба Яга подтвердила:

– Да, это верно! Кощей Бессмертный имеет феноменальную живучесть против любой магии, волшебства, гнева богов, оружия и даже аннигиляционной бомбы! Его можно уничтожить, лишь найдя смерть! Но много тысячелетий он уже правит частью своего темного воинства и пока еще жив. Есть даже договоренность: Кощей не строит планов и не слишком старается завоевать все наши земли, а мы его смерть не очень активно ищем.

Лирамана даже добавила:

– А с орками мы часто воюем. Нет у нас желания, чтобы был вечный мир, нет! В отличие от планеты Земля, у нас нет интернета и компьютерных игр, и мы не собираемся лишать себя удовольствия войны.

Доминика обрадовалась:

– Вот и в нашем мире есть что-то хорошее!

Лирамана согласилась:

– Да есть! Например, айфоны! Но и полно отвратительных стариков!

Баба Яга хотела что-то сказать, как вдруг за соседними столами притихли.

В таверну вошел высокий человек в черном кожаном костюме. У него были тоже черные, сверкающие лакированные сапоги, волосы брюнета. То, что бросалось в глаза, так как все эльфийки и эльфы были исключительно светловолосы: желтые, оранжевые, красные, белые, светло-голубые, но светлые шевелюры.

А кожа лица, наоборот, очень бледная, хотя загар был у всех, не слишком сильный правда у эльфов и хоббитов, гномов, и более смуглый у людей.

На сапогах еще и шпоры с алмазами. Из-за длинных, черных, вьющихся волос ушей не видно.

На вид мужчине около тридцати, и борода гладко выбрита – не мальчик, как вечные юноши эльфы.

А руки в перчатках, причем, тоже черных, хотя в такую вечную жару в них может и не совсем комфортно.

А глаза зеленые и такие злющие. А когда улыбнулся, то сверкнули клыки!

Доминика машинально шепнула:

– Вампир!

Лирамана удивилась:

– Ты что, видела вампиров?

Девушка-богатырь честно ответила:

– Только в кино!

Лирамана понизив голос, буркнула:

– И в жизни они, к сожалению, есть.

Вампир уселся за стол в мягкое кресло. Человеческие мальчики постоянно драили, и все было очень чистым. Вообще, конечно же, эльфы обожали чистоту. Даже пяточки их женщин и детей всегда были чистыми, хотя они все время босые, и надевали сандалии, лишь во время определенных церемоний, праздников и слишком уж торжественных служений.

Ему принесли пива и шашлыки на шампуре с кетчупом. Вампир ел медленно и уставился на Доминику. Редкая для женщины, как человеческой, так тем более эльфийки, по росту и массивным мышцам девушка-богатырь, конечно же, привлекала внимания.

Хотя и среди эльфиек попадались, хоть и редко рослые особы. Вот Доминика с ней недавно дралась, правда раны быстро затянулись под бальзамом Бабы Яги, а сейчас и вовсе исчезли.

Вампир молчал, и жевал шашлык. Потом залпом выпил бокал пива. И небрежно швырнул мальчишкам серебряную монету. Те подхватили и понесли хозяйке баре, как обычно, красивой девушке-эльфийке.

Вампир достал из-за пояса плеть, и хлестанул ближайшего мальчика-слугу по босым ногам. Тот тихо охнул и встал на колени, прочирикав:

– Готов служить вам господин!

Вампир ударил его плетью посильнее, так что лопнула кожа. Брызнула кровь. Мальчик охнул и поклонился. Бледный садист стал его пороть, рассекая кожу. Служка был с голым торсом, и ему больно. Но стиснул зубы и даже выдавил жалкую улыбку.

Кровь стекала с разбитых боков и спины.

Доминика сердито заметила:

– Это жестоко и несправедливо!

Лирамана холодно ответила:

– Это раб! И его работа получать плети, не вмешивайся.

Доминика, впрочем, как раз хотела вмешаться, и уже потянулась к поясу, где висела сабля.

Но вампиру надоело стегать мальчишку. Он отложил плеть, и кинул еще одну серебряную монету. Мальчик подхватил ее, поцеловал, и произнес дрожащим голосом:

– Спасибо, добрый господин!

И пошатываясь, встал, относя хозяйке. Та холодно кивнула и сунула ему конфетку. Мальчик ее осторожно лизнул, совсем ведь маленькая, просто драже и постарался растянуть удовольствие.