Девушка в красном платке - [17]

– Конечно. Люк и Матье завтра идут с Ивом ловить рыбу. Они уже сдружились. И я заметила, что месье Дюбоск тебя одобряет, хоть он и неразговорчив. Теперь понятно, откуда это у Матье!

Когда они уснули под звуки журчащей реки, полоски лунного света, прокравшиеся в окно, осветили довольную улыбку на лице Элиан.

Аби, 2017

Сара перебирает на кухне тряпки для уборки, раскладывая их в три пластиковых ведра, но отвлекается, чтобы представить меня деловитой на вид женщине, появившейся в дверях, и говорит мне:

– А это Карен, моя правая рука.

– Рада с тобой познакомиться, Aби, – произносит Карен с сильным австралийским акцентом, широкой улыбкой и таким крепким рукопожатием, что на пару секунд у меня немеют пальцы. – Сара рассказала мне о тебе. Говорят, ты свалилась с неба, чтобы спасти нас в последнюю минуту.

– Вообще-то, это, скорее, меня спасли.

– Как твоя берлога у реки? Не слишком грязно?

Я качаю головой:

– Комната идеальная. Там так спокойно – по крайней мере, по ночам. Когда я утром уходила, Тома как раз принес мешалку для цемента, так что, пожалуй, днем там будет не особенно безмятежно.

– Да, здесь, в Свадебной стране, точно получше, – кивает она, а потом поворачивается к Саре. – Что там у нас на эту неделю?

Сара бросает взгляд на толстую папку на столе.

– Макадамсы и Говарды: всем составом будут жить здесь, все приезжают в четверг днем. Сто двадцать гостей на свадьбе в субботу; обслуживание и напитки перед ужином в обычное время. Доставка еды и флорист запланированы на утро субботы. Вина уже в погребе. Так что сегодня утром готовим спальни. Аби, можешь работать со мной, я покажу, что к чему.

– Значит, все вроде довольно просто? – говорю я с надеждой, забирая свое ведро.

– Аби, – широко улыбается Карен, забирая собственное, – как ты скоро узнаешь, когда речь о свадьбах, ничего не бывает просто!

* * *

Шато Бельвю построен на холме на месте древней крепости, объясняет Сара, пока мы заправляем простыни и выколачиваем из подушек пыль, открывая ставни и окна, чтобы проветрить комнаты. Главное здание вмещает дюжину спален на двух верхних этажах, на нижнем кухня и несколько парадных гостиных, разнящихся по величине и обстановке от приветливых и уединенных до больших и элегантных. В главной гостиной высокие французские окна, выходящие на выложенную камнями террасу с увитой глицинией перголой. Дорожка за террасой ведет к огромному шатру (к счастью, укрепленному гораздо надежнее, чем моя палатка), где проводят свадебные приемы. А рядом с шатром высокий каменный сарай: внутри него к балке подвешен зеркальный шар, установлена мудреная на вид аудиосистема, а вдоль одной стены тянется бар. «Вечериночная», как говорит Сара.

– Тома по совместительству диджеит, а муж Карен, Дидье работает барменом. Возможно, тебе иногда придется помогать за баром, если будет особенно много гостей.

Затем она показывает мне обнесенный стенами сад, где она выращивает цветы, овощи и травы; бассейн; маленький домик, где они с Тома живут летом, когда главное здание заполнено гостями, и пристройку за сараем, где останавливается садовник, он же смотритель.

– Его зовут Жан-Марк. В первый год у нас работало несколько студентов, но многие из них ушли от нас. Жан-Марк с нами последние два года. У него золотые руки. Мы с Тома без него бы пропали. А здесь, – продолжает она, – капелла.

На двускатной крыше над древней деревянной дверью резной каменный крест. Со слепящего полуденного солнца мы попадаем в мирную тишину, где нас приветливо встречают простые каменные стены.

– Сейчас она не освящена, но мы предлагаем провести бракосочетание здесь, если жених и невеста не хотят церемонию на улице.

Я иду по проходу между рядами скамеек и останавливаюсь прочитать надпись на мемориальной доске, вделанной в стену с одной стороны от кафедры.

Шарль Монфор, граф де Бельвю

18 ноября 1877 – 6 июня 1944

Amor Vincit Omnia

– Он был владельцем шато в годы войны, – объясняет Сара. – Храбрый человек и очень уважаемый в этой местности.

– Что означают эти слова на латыни? – указываю я на надпись под датами жизни.

– «Любовь побеждает все», – переводит Сара. – Очень подходяще для капеллы, которую теперь используют только для бракосочетаний.

– Это место так пропитано историей, – замечаю я, когда мы выходим во дворик, вокруг которого выстроены здания. – Если бы только камни могли говорить.

Сара кивает.

– Ты скорее заставишь говорить камни, чем услышишь историю этих мест от людей. Для многих военные годы кажутся еще очень близкими, всего одно поколение назад. Люди обычно не хотят долго думать и говорить об этих воспоминаниях, они еще слишком болезненные. Возможно, некоторые вещи лучше не ворошить, пока раны не заживут.

Я вспоминаю слова Тома, сказанные прошлым вечером, о нацистской оккупации и ранах, которые никуда не делись. А потом его совет попросить Сару рассказать мне о семье с мельницы.

– Ты знаешь, что здесь происходило в то время?

– Ну, я не знаю всю историю дома, но знаю историю одного человека. Она выросла на мельнице и работала здесь в шато на графа де Бельвю. Она десятилетиями ничего не рассказывала, но, потом, наверное, почувствовала, что пришло время поведать свою историю миру.