Девушка в белом - [6]

Если бы бабушка все это знала...

Ночью у меня разболелось горло, поднялась температура.

Бабушка насильно заставляет меня открыть рот и что-то шепчет. Это она заговаривает болезнь.

Потом приезжает мама, вся в слезах, и расстроенный отец.

Зачем бабушка все им рассказывает?

Оказывается, я — дрянной мальчишка, целый день где-то пропадал голодный и вечером она нашла меня в камышах, на болоте.

Мы возвращаемся в город.

Идем к врачу.

Проходит день, другой...

Улицы, площади.

Я стою на балконе и смотрю на город, днем и ночью. Ночью и днем.

Мы уезжаем на дачу.

Потом возвращаемся, и меня принимают в школу.

После этого я долго не был в деревне.

Приезжала бабушка, привозила котомки, корзинки. И упреки... Но уже не говорила мне: «Присмотри хоть ты за одинокой бабушкой...»

Я уже давно не носил коротких штанишек, когда в один из приездов она по обыкновению упрекнула сыновей, а потом посмотрела на меня и... ничего не сказала. Но я прочел в ее взгляде прежнюю просьбу.

…И вот снова деревня, большой двор, зеленые улочки, грушевое дерево на поляне и... Жужу.

— Жужу!

— Жужуна!

Но почему никто не откликается?

— Жужу, где ты?!

Я приблизился к изгороди, через которую должна была перепрыгнуть Жужу.

— Жу-жу-у-у!

Из соседнего дома кто-то выглянул и снова спрятался.

— Жужу, где же ты, Жужу!

Кто-то осторожно спускается по ступенькам и направляется ко мне. Ближе... Какая-то незнакомая девушка.

— Позовите Жужу, где Жужу?

— Жужу?!

— Да, я хочу видеть Жужу!

— Я Жужу...

— Ты? Вы... Жужу?!

— Я...

Девушка смущенно остановилась по ту сторону изгороди и посмотрела на меня взглядом Жужу, но... У нее были аккуратно причесанные волосы и оголенные по локоть руки без загара. Судя по белым рукам, эта девушка совсем не любила ежевику и, уж конечно, не умела взбираться на высокие деревья. Разве эта Жужу могла бы в ветреный день сорвать для меня спелую грушу? Да и не было на ней синего платья в горошек, не было красного кармана с драгоценностями!

Девушка не подходила ближе, но и не уходила; она растерянно теребила пальцами оборку на груди, а когда ветер заиграл ее платьем, испуганно опустила руки и прижала подол к коленям. Покраснев, она смущенно повторила:

— Я Жужу...

— Ты?..

Но тут я почувствовал, что вот-вот у меня дрогнет голос. Проглотив сухой комок, я пробормотал, будто оправдываясь:

— Мне хотелось видеть Жужу...

Неловко повернувшись, я пошел прочь.

После этого я очень долго не приезжал в деревню.

Окончил школу. Летом один доцент готовил меня к приемным экзаменам. Я познакомился с дочерью доцента. Это было к счастью. Вскоре я женился. Поступил в институт.

Дела шли неплохо. У нас родился сын. Возможно, были бы и еще дети, но мы...

Мы окончили институт и стали искать работу в городе.

Работы мы не нашли, без дела было скучно. И вот однажды, в жаркий день, жена сказала:

— Э-э, будь что будет! Не съездить ли нам пока в деревню к твоей бабушке? Старуха будет рада, да и ребенок отдохнет...

Бабушка очень удивилась.

— Как это случилось? — недоумевала она, встретив нас.

Мы были довольны, а сын чуть не до неба прыгал от счастья, бегал по двору, а потом скрылся с глаз.

Мы сидели в тени и разговаривали. В полдень пообедали. Мальчик не появлялся.

Он не пришел и тогда, когда зашло солнце.

— Что с ним делать, просто не знаю, — жаловалась жена. — Вчера он потел, разметался, гланды увеличились, нужно будет оперировать. И вот пропадает где-то целый день.

— Не потеряется, — успокоил я жену и окликнул с балкона:

— Амико!

Ответа не последовало. Позвал вторично и, не надеясь получить ответ, вышел на улочку.

Вот она, изгородь гранатовых кустов. А вот и поляна. По ногам хлещут лютики, облетают головки одуванчиков, вот и старая груша. Вдруг укололо ногу, будто пчела ужалила. Хочу вернуться к дереву, пожевать грушевый листок, но кто же приложит его к месту укуса?

Заросли акаций ведут меня к объеденному скотом кустарнику. Вот и книжный магазин, музей, на холме цирк... А дальше универмаг, в котором все можно купить...

А за камышом — море, где живет девятиглавый дэв... И... боже мой! Вот она, Жужу...

— Жужу, и ты здесь?

В зеленом тростнике стоит черная от загара девочка. Стоит, смотрит на меня исподлобья и моргает длинными черными ресницами.

— Жужу!

На ней узкий сарафан с большим карманом. Карман другого цвета.

— Жужу, это ты, моя Жужу? — кричу я.

Из камыша выглянул мой сын. Подошел и взял девочку за руку:

— Это не Жужу, это Мзеона.

А «Жужу» все стояла, смотрела на меня и хлопала длинными черными, опаленными солнцем ресницами.

Не знаю, что случилось со мной. Ведь я должен был отругать мальчишку за то, что он пропадал целый день, ведь нужно было наказать его за пропущенный обед, схватить за руку и отвести домой...

— Папочка... это Мзеона...

— Мзеона?!

Она стояла на берегу пруда, глядя на меня из-под мохнатых ресниц.

— Папочка, я и Мзеона сейчас, только что...

— Знаю! — перебил я мальчонку. — Знаю!

Я знаю, что Мзеона показала тебе деревню, отыскала самые красивые грибы, не побоялась колючек и нарвала ежевики. Она не испугалась ветра и, сорвав самую спелую грушу, положила ее в большой карман.

Я знаю и то, как ты водил Мзеону по городу, учил ее переходить улицу на перекрестках, а потом заходил в магазины, в которых все можно купить...