Девушка с приданым - [70]
«О боже!»
Кейт поспешила заварить чай…
«Боже! Что такое пришло мне в голову? Откуда такая чушь?»
Впрочем, она догадывалась, что большинство ее соседок ждут не дождутся, когда дочь Тима Ханнигена совершит этот отчаянный поступок.
Она как раз заливала кипяток в заварник, когда пришел Тим. Поставив чайник на стол, Кейт вышла в другую комнату на первом этаже и принялась там убирать.
Вскоре, заслышав скрип, Кейт решила, что Тим пошел умываться. Решив, что теперь она сможет проскользнуть наверх без риска оказаться вблизи старика, Кейт вошла на кухню.
Но Тим Ханниген стоял перед камином. Его глаза уставились на дверь.
Кейт секунду медлила, а затем устремилась вперед, стараясь поскорее проскочить между стариком и столом. Тим протянул вперед руку. На ладони лежали несколько полукрон.
Кейт застыла, не осмеливаясь прикоснуться к деньгам.
– Ну же? – сердито проворчал Тим Ханниген.
Страх сковал ее. Она не могла даже пошевелиться.
Старик схватил Кейт за руку и с силой всунул ей в ладонь монеты. Пальцы Тима крепко сжались вокруг кулачка «дочери». Другая рука быстро метнулась и схватила ее за бедро.
Кейт вскрикнула и отскочила подальше от старика. Монеты выпали из ладони на половик.
Тим Ханниген стоял, глядя на дочь. Затем веки его опустились, а рука медленно задвигалась вверх-вниз вдоль ширинки штанов.
Ведущая на лестницу дверь скрипнула, открываясь. Старик повернул голову и от удивления открыл рот при виде священника, о присутствии которого в доме не подозревал. А отец Бейли увидел зло, вульгарное и бесстыдное.
В глазах Кейт читался звериный ужас.
Лицо Тима Ханнигена приняло выражение напускного раскаяния, которое он любил демонстрировать в присутствии священников. Но по выражению лица отца Бейли старик вдруг понял, что притворяться нет смысла. Собрав деньги с половика, Тим схватил свою шапку с крючка на двери и выскочил из дома.
Священник секунду стоял, глядя на Кейт полными жалости глазами, а потом, скорбно покачав головой, заспешил вслед за Тимом Ханнигеном.
Все это происходило в абсолютной тишине.
Кейт тяжело опустилась в кресло «отца». Ноги отказывали ей. Она дрожала всем телом, с макушки головы и до пальцев ног. Что-то должно случиться… Что-то должно случиться…
В половине восьмого вечера к Кейт подошла Энни и попросила отпустить ее вместе с Роузи в баптистскую церковь. Там собирались солдаты. Будет праздник. Один солдат переоденется рождественским дедом и будет раздавать подарки. Роузи говорила, что их пустят, так как там не будут спрашивать, какого ты вероисповедания.
Внезапно Энни запнулась, и прежде чем Кейт успела произнести хотя бы слово, дочь добавила:
– Ладно, если ты не хочешь, то я не пойду.
Девочка видела, что лицо матери бледнее смерти, а игла, которой она штопала носок, дрожит в ее руке.
Сбросив с себя верхнюю одежду, Энни уселась рядом с Кейт.
– Видела почтальона. У него полным-полно свертков с подарками.
Кейт посмотрела на дочь. Энни удрученно повесила голову. Она не знала, что дернуло ее за язык.
– Я не хотела, Кейт, – дрожащими губами прошептала девочка.
– Все нормально, дорогая, но он к нам все равно не зайдет.
Вдруг в дверь застучали. Тук-тук-тук… Тук-тук-тук. Мать и дочь испуганно переглянулись.
– Я открою, – вызвалась Энни и, вскочив, бросилась в прихожую отпирать входную дверь.
Кейт поднялась, да так и застыла, ожидая возвращения дочери. Носки полетели вниз и упали на половичок.
На кухню вбежала Энни.
– Нам открытку прислали, Кейт!
Прямоугольник картона имел темно-желтый цвет буйволовой кожи. Кейт прочитала написанное на нем раз, другой, третий…
Затем она опустилась на стул и тихо, почти шепотом произнесла:
– Это от доктора, Энни. С ним все в порядке. Он попал в плен…
Девочка встрепенулась. Она уже успела позабыть, что значит чувствовать себя на подъеме. Серость уступила место яркому дневному свету, напрочь исчезла из всех составляющих ее жизнь вещей и явлений. Все вновь преисполнилось красками и блеском.
– О, Кейт! – вскрикнула Энни и бросилась обнимать мать. – Он ведь вернется?
– Да, милая, он вернется, – ответила ей мать.
Кейт крепко обхватила дочку руками и начала качать, словно младенца.
Роузи Маллен приоткрыла дверь черного хода. Секунду она стояла, никем не замеченная, с расширенными от удивления глазами, а затем вышла и тихо прикрыла ее за собой.
Девочка побежала к себе и, заскочив на задний дворик части дома, принадлежащей ее семье, закричала:
– Мама! Кейт и Энни рыдают у себя дома!
Миссис Маллен опрометью бросилась наружу. Роузи едва поспевала за ней.
– Сара, должно быть, умерла, – на ходу предположила миссис Маллен.
Ворвавшись в кухню соседей, она воскликнула:
– Что-то с Сарой?
Кейт отрицательно покачала головой.
– Нет, миссис Маллен. Дело в том… Вот, взгляните!
Она протянула соседке почтовую открытку.
Миссис Маллен с трудом прочла написанные на ней слова.
– Девочка моя, я рада, что все так обернулось… Военнопленный! Я рада… Теперь тебе полегчает на душе.
Соседка обняла Кейт. Та опустила голову миссис Маллен на грудь.
– Поплачь, милая, поплачь. Тебе надо хорошенько выплакаться.
Роузи с удивлением уставилась на мать, которая не только предлагала Кейт поплакать, но и сама пустила слезу. Никогда прежде девочка не видела мать плачущей. Маллены не привыкли давать волю слезам. Только маленькие дети плакали, но родители быстро отучали их от этой привычки. Сама мама никогда не плакала. Она не заплакала даже тогда, когда, доставая что-то с буфета, упала с табурета и сильно ушиблась. Девочка перевела взгляд на Энни. Подружка рыдала.
Даже самая верная дружба и многолетняя привязанность не в силах заменить истинную любовь. Она, как вихрь, ворвалась в жизнь Агнес Конвей, став ее путеводной звездой на пути нелегких испытаний.Долгие годы Агнес хранила глубоко в душе свое чувство, и все же не смогла уйти от судьбы…
Талантливая молодая писательница, англичанка Пруденс, потрясенная предательством любимого человека, заболевает нервным расстройством. Врачи советуют ей развеяться в глухом уединенном месте, вдали от цивилизации, вдали от родного города Истборна. Вместе со своей энергичной умной и доброй тетушкой Мэгги она находит поистине райский уголок земли в старинном графстве Роджерс-Кросс. Обе леди — юная и пожилая, поселились в имении Лаутербек, принадлежавшем белокурому синеглазому гиганту, Дэви Маквею.Нетронутая первозданная природа, безмятежный покой, уединенность от суетного мира оказались обманчивыми.
Всех мужчин клана Молленов можно узнать по седой пряди у виска. Обладатель роковой метки редко доживал до старости, и жизнь его всегда обрывалась трагически. Из поколения в поколение передается эта печать проклятия, а вместе с ней – властолюбие, эгоизм, жестокость. Они-то и создают в семье невыносимую обстановку. Но нежная любовь, верная дружба и доброта помогают героям романа выстоять. Умирает тиран рода, и появляется надежда на счастье.
Англия, XIX век… На родину из Америки возвращается Тилли Сопвит. Она потеряла и мужа, и любовника. Неужели все теперь в прошлом — любовь, надежды, счастье, и ей остается жить только ради детей? Но неожиданно в ее судьбе вновь появляется Стив — человек, который всю жизнь любил Тилли…
Казалось бы, ничто не может омрачить спокойную семейную жизнь Тилли. Но умирает Марк, и ей суждено заново испытать все тяготы жизни. Каким мучительно долгим будет путь к Большой Любви, каким хрупким окажется счастье. И какую страшную клятву даст Тилли во имя этой Любви.
Героиня романа «Бремя одежд» Грейс – тонкая, умеющая глубоко чувствовать женщина, для которой замужество оборачивается мучительными переживаниями и сомнениями. Любовь-искушение, добродетель, принесенная в жертву страсти, супружеская измена, изощренная месть – сюжетный стержень захватывающего повествования.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Забота благородного виконта Десфорда о судьбе юной Черри Стин неожиданно перерастает в страстную любовь. Но на пути к счастью встают родственники Черри, и в результате Десфорд рискует лишиться и любимой, и своего состояния. Удастся ли виконту преодолеть все препятствия, вы узнаете из романа «Крошка Черити».
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Начало XX века. Молодая провинциалка Анна скучает в просторном столичном доме знатного супруга. Еженедельные приемы и роскошные букеты цветов от воздыхателей не приносят ей радости. Однажды, пойдя на поводу у своих желаний, Анна едва не теряется в водовороте безумных страстей, но… внезапно начавшаяся война переворачивает ее жизнь. Крики раненых в госпитале, молитвы, долгожданные письма и гибель единственного брата… Адское пламя оставит после себя лишь пепел надежд и обожженные души. Сможет ли Анна другими глазами посмотреть на человека, который все это время был рядом?
Даже лишившись родины, общества близких людей и привычного окружения, женщина остается женщиной. Потому что любовь продолжает согревать ее сердце. Именно благодаря этому прекрасному чувству русские изгнанницы смогли выжить на чужбине, взвалив на себя все тяготы и сложности эмиграции, — ведь зачастую в таких ситуациях многие мужчины оказывались «слабым полом»… Восхитительная балерина Тамара Карсавина, прекрасная и несгибаемая княжна Мария Васильчикова — об их стойкости, мужестве и невероятной женственности читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Кто спасет юную шотландскую аристократку Шину Маккрэгган, приехавшую в далекую Францию, чтобы стать фрейлиной принцессы Марии Стюарт, от бесчисленных опасностей французского двора, погрязшего в распутстве и интригах, и от козней политиков, пытающихся использовать девушку в своих целях? Только — мужественный герцог де Сальвуар, поклявшийся стать для Шины другом и защитником — и отдавший ей всю силу своей любви, любви тайной, страстной и нежной…