Девушка с обочины - [14]

– Спасибо Вам, Сильвия. Даже не знаю, чтобы я делала, – с неподдельной благодарностью смотрела я на полицейскую.

– Это моя работа, – улыбнулась она и подмигнула своими карими глазами.

***

Приют для беженцев когда-то был отелем. Но в кризисные времена туристов стало меньше. В итоге дело закончилось банкротсвом для хозяина гостиницы. Благодаря муниципалитетным связям и политическому убежищу Марчелло Маццанте (так звали хозяина гостиницы) предложили открыть приют для беженцев. Государство оплачивало некоторую сумму на беженцев, в основном состоящих из иммигрантов,

покинувших родину из-за войны, разрухи, и он должен был обеспечить их жильём. Марчелло устраивал такой вариант, это было лучше, чем закрыть отель. Контингент беженцев состоял из чернокожих и азиатов.

В этот приют поступила и я. Хозяин приюта был со мной любезен и отвёл меня в свободную комнату. Было всё простенько, но уютно. Первым долгом я приняла душ и укутавшись в полотенце прилегла на кровать. Ну и дела, как же мне попасть к Этторе? Где раздобыть денег на билет на поезд? Там я сориентируюсь на местности, городок небольшой. Мои мысли прервал стук. В дверях стоял темнокожий парень и жестом давал понять, что пришло время ужина. Парень не понимал по-итальянски и объяснялся жестами и мимикой. Я дала ему понять, что сейчас спущусь. Натянув джинсы, изрядно испачкавшиеся за последние дни, и футболку, я спустилась в холл бывшего отеля и села за общий стол с темнокожей публикой, которая на меня смотрела будто увидела НЛО. Я чувствовала себя неловко и вежливо улыбалась в ответ. В основном в приюте были мужчины, но были и женщины-мулатки с детьми и темнокожие. Неожиданно я увидела как к столу подошли мужчина и женщина европеидной наружности и сели за другой конец стола. Начали подавать в одноразовых пластиковых тарелках ужин. Официантами работали два парня-мулата, одетые в почти одинаковые майки и джинсы. На тарелках дымились горячие рожки с томатным соусом, посыпаные пармезаном. Я была голодна и сразу принялась за еду. Люди о чём-то болтали и уплетали ужин. На второе принесли тушенную куринную грудку и салат. Потом был салат из фруктов и кофе в одноразовых маленьких стаканчиках. Поужинав,

я поднялась из-за стола и вышла на террассу подышать вечерним воздухом. Недалеко от себя я услышала русскую речь. Оглянувшись, я увидела женщину, которая была на краю стола за ужином. Она разговаривала по телефону и смеялась. Мужчина, с которым она была, сидел в вестибюле и смотрел телевизор. Закончив разговор, она спрятала телефон в карман джинсового платья и вытащила из другого кармана пачку сигарет. Я решила подойти к ней.

– Добрый вечер, приятно услышать родную речь, – улыбнувшись, заговорила я на русском языке.

– Добрый вечер, – с нескрываемым любопытством посмотрела она на меня, и я обратила внимание на необычно красивые большие глаза небесного цвета. – Вы русская?

– Да, из России. Людмила, – представилаcь я и протянула руку.

– Татьяна, очень приятно, – она пожала мне руку. – А мы из Украины. Теперь, наверное уже бывшей.

Женщина опустила глаза и тяжело вздознула. Сделав затяжку, она затушила окурок. Мне очень хотелось курить и я не выдержала и поросила у неё сигарету. Татьяна вытащила пачку “Мальборо” и протянула мне. Я закурила. Мы разговорились. Мне стало известно, что Таня и её гражданский муж вынуждено покинули Донецк из-за боевых действий. Они наспех сделали польскую визу и бежали из-под бомбардировок на Донбассе.

– Мы сначала осели в Польше. Работали на местном колбасном комбинате. Но там адские условия труда: мы были вынуждены трудиться по 13-14 часов в день всего за 2 евро в час, и при этом таскать на себе по

15 килограммов тяжестей с колбасными массами.

Потом мы поняли, что есть угроза реально подорвать здоровье и приняли решение уехать в Италию. У моего гражданского мужа были небольшие связи и знакомства. И вот мы четыре месяца назад прибыли в Италию, остановились у русской женщины, которая много лет замужем за итальянцем. Вместе они воспитывают двоих детей. Пробыли у них месяц. Я готовила кушать, убирала, стирала, присматривала за детьми. Но гость дорог до поры до времени, и мы начали понимать, что пора уходить. В это время вышел закон о том, что беженцы, прибывшие из горячих точек мира, в том числе из Украины, имеют право на минимальное пособие от государства и жильё. Вот таким образом мы с Колюней и очутились здесь, – женщина завершила рассказ и

вытащила сигареты.

– Ну, а что тебя привело в наше убежище? – спросила она у меня. – Ничего, что я на ты? Вижу ты молоденькая.

– Не против. Перейдём на ты. А сколько Вам лет? – поинтересовалась я.

– Мне 45, но давай со мной тоже на ты, – подмигнула Таня.

– Сорок пять? Никогда бы не дала. Максимум 35.

– Спасибо, у меня сыну 25. В Донецке остался. Переживаю за него. Как бы на боевые действия не призвали. Вот обоснуюсь, обязательно заберу его в Италию.

– Моей маме 46. Но ты выглядишь лучше, чем она, – вздохнула я, вспоминая пьяную мать. Если бы не проклятая водка, будь она не ладна!

– Будешь ещё сигарету? Бери. – Таня протянула мне пачку.