Девушка с ароматом жасмина - [22]

— Ты хоть понимаешь, в каком свете меня выставил? — спрашивал я у Йена, сидя у него в гостиной. — Если тебе плевать на Фиону, моя карьера, как я понимаю, тебе небезразлична?

— Слушай, я был пьян, и вообще ни о чем не думал. Сейчас я сожалею, что все так вышло, я бы все исправил, но не знаю как. В интернете уже ходит видео.

— Ты актер, она жена актера, скажешь, что вы просто решили пошутить, и играли какую-то сценку. Я пришлю к тебе одного моего знакомого журналиста. Идет?

— Идет.

Слава богу! Я ехал и ненавидел Фиону. Мало того, что этот пацан унизил ее на глазах у всего театра, так и мне сейчас пришлось унижаться, выгораживая ее. Так мерзко я себя еще никогда не ощущал! Я не хотел ехать домой и видеть Фиону, я поехал к Ирен.

— Ну как все прошло?

— Я сейчас ненавижу ее. Ты даже не представляешь, как дерьмово я сейчас себя ощущаю! Мне хотелось разбить ему морду, у меня так кулаки чесались! Не только потому, что он спал с Фионой, для него все это было каким-то приколом. Он не понимал того, что он разбивает чужие жизни, пока я ему этого не объяснил. Он просто напыщенный придурок, который самоутверждается за счет других. Но есть и свой плюс, он согласился опровергнуть все, и сказать, что это была шутка, и они просто играли сценку. Я знаю, что в это мало кто поверит, но это лучше, чем ничего.

— Зачем ты поехал сам? Отправил бы Серджио.

— Нет, это семейное дело, незачем привлекать третьи лица.

— Что ты будешь делать с Фионой?

— Не знаю. Я конечно очень зол на нее, но я понимаю, что она не хотела, что бы все так обернулось. Если бы я сам был не без греха, наверное, мы бы развелись.

— Так что там с твоим грехом?

— Я не могу без нее жить. Я люблю ее, — я улыбнулся. — Даже одна мысль о Полине делает меня счастливее. Она свет в моей жизни. Я решился поговорить с ней, а там будь, что будет. Она подала в суд на обслуживающую компанию, это их вина, что самолет упал. Там были какие-то неисправности, но они все равно выпустили самолет в рейс, не сказав ничего пилоту. Так как самолет частный внимания к нему меньше, чем к государственному. Пока идут разбирательства, когда назначат дату суда, она вернется.

— Ты перестал бояться того, что она тебе откажет?

— Мне кажется, что она не откажет. К тому же, я думаю, что она уже в курсе всей этой истории с Фионой. Ладно, расскажи лучше, как у тебя дела? А то мы все время только обо мне и разговариваем.

— Тебе сейчас это нужнее. Тем более у меня сейчас нет ничего интересного.

Мы еще долго болтали с Ирен, она рассказывала о фильме, в котором снялась, он скоро должен был выйти на экраны. Я успокоился и решил, что пора ехать домой. Я заехал в школу за детьми. Мы с Марго сидели в парке и ждали конец последнего урока Глена.

— Папочка, как хорошо, что ты приехал, — говорила она, обнимая меня. Потом вдруг лицо ее стало серьезнее. — Скажи, вы с мамой разведетесь?

Я не знал, что ей ответить.

— Пока мы об этом не говорили. Не грусти, крольчонок, все будет так, как должно быть. У меня есть одна очень умная подруга, она всегда так говорит.

— Если вам с мамой плохо друг с другом, то вам лучше развестись.

Я удивленно посмотрел на нее.

— Правда! Родители Адель, девочки из моего класса, развелись в прошлом году. Она сначала очень расстраивалась по этому поводу. Но теперь ее мама начала встречаться с Гордоном, и она стала гораздо счастливее, чем была с ее отцом. Они все вместе ездят путешествовать, ходят на танцы, и вообще они с мамой стали ближе друг к другу. Я тоже хочу, что бы вы оба были счастливы.

— И когда ты успела так повзрослеть? — с улыбкой спросил я.

— Давно, пап, ты просто не замечаешь, потому что у тебя в голове свои проблемы. Как бы все не закончилось, пообещай мне, что я всегда останусь твоим крольчонком.

— Конечно, мой золотой малыш, ты всегда будешь моим самым пушистым крольчонком.

Прибежал Глен, и мы поехали есть мороженое. Глен увлеченно рассказывал, чему их сегодня учили в школе. Несмотря на то, что у них с Марго была разница в шесть лет, она играла с ним, они вместе смотрели фильмы и мультики. Через два дня наступит рождество, и мы заехали на елочный базар, и купили большую, пушистую елку. Мы все вместе, с детьми и Фионой наряжали ее. Было тихо и спокойно. Мой знакомый журналист, которого я послал к Йену прислал мне ссылку на уже опубликованное видео, где Йен рассказывает выдуманную историю опровержения предыдущего видео.

— Иди сюда, — сказал я Фионе, — у меня есть для тебя рождественский подарок.

Я показал ей видео, пока Марго накрывала на стол.

— Спасибо, — очень искренне сказала Фиона, — Марк, прости меня!

— Мы больше не будем об этом вспоминать, — сказал я, обнимая ее.

Больше мы об этом не разговаривали. На следующий день мы поехали за подарками для детей. После того, как новое видео разлетелось в интернете, нам снова начали звонить друзья, и здороваться на улице. Для Фионы хуже всего было то, что все это было публично. Ей казалось, что все вокруг тычут в нее пальцем, она боялась даже выходить из дома за продуктами. Но после второго видео все вернулось на круги своя. Сейчас я чувствовал себя хозяином положения, мы с Фионой поменялись ролями. Я вздохнул полной грудью. Я словно эстафету передал ей свое чувство вины. На самом деле она сама была виновата во всем, что случилось. Если бы она не отказывалась решать свою давнюю проблему, которая встала между нами, всего бы этого не произошло. Она словно дала мне зеленый свет на отношения с Полиной.