Девушка с амбициями - [46]

После майских праздников моя жизнь засияла новым светом. Установившаяся вокруг теплая погода и говорливая Женька вместо угрюмых мужиков сильно скрашивали мое существование. А в конце мая жизнь подарила мне поистине неожиданный подарок.

– Ларка, ты расписание на июнь видела? – спросила Дашка по телефону. Я с трудом дождалась перерыва и побежала в раздевалку.

– Ну что? Это ли не счастье, – тыкала уже стоящая там Зайницкая в мою фамилию. Она числилась в июньском каталоге счастья рядом с Дашкиной и значилась на дневном посту.

– Пост «Проходная-2-Западная». Это что за радость? – переспросила я, хотя и так понимала, что вот оно – счастье. В любом случае ничего хуже «Восточного въезда» или в простонародье дальних ворот, нет на свете. Тем более дальних ворот ночью.

– Это внутренняя проходная для посетителей посольства.

– Что, в помещении? – изумилась я.

– Нет. Там будка. Но там редко кто ходит. Только те, у кого допуск куда-то кроме визовой службы.

– Как все сложно, – запуталась я.

– Ни о чем не думай. В ближайший месяц мы будем торчать вместе в одной будке. Днем. И кроме того, тот пост включен в противозалетную систему.

– Это как?

– Будут звонить и предупреждать, когда пойдет начальство. Так что думай, чем бы мы могли там с пользой и удовольствием заниматься.

– Какая красота! – бросила беспокоиться и принялась радоваться я.

– Интересно, с чьей подачи тебя переставили на такое теплое место. Даже меня туда ставят только если все официальные любовницы заболеют или перейдут на другие, еще более теплые посты. – Я посмотрела на ее задумчивое выражение и подумала, что совершенно не готова напрягаться по поводу хороших новостей. Когда будут бить, будем убегать. А пока…С первого июля я на работе встречалась с Дарьей и мы трепались целыми днями. Жизнь была прекрасна. Все сияло разовым светом. И я бегала и улыбалась отсветом этого розового спектра.

– Привет, Лара. Ты прямо цветешь, – как-то подошла ко мне в столовой девушка из наших. Марина.

– Спасибо, – кокетливо пожала плечами я. Дашка отпустила меня на обед, после которого мы собирались гадать по сложной схеме древних кельтов.

– Смотри, будь осторожна. У нас этого не любят, – огорошила меня она.

– Чего не любят? Красивых женщин? Или чего?

– Того. Того, как такие, как ты добиваются теплых мест, – бросила она мне и ушла, оставив меня стоять с открытым ртом. Я побледнела и побежала к Дашке.

– Что это она имела в виду? – спросила я у нее. Она погрустнела и отложила кельтские кости.

– Так я и знала. Вот дрянь. Пытается тебя грязью замазать.

– Но зачем?

– А ты не смотрела в расписание, кто на этом посту стоял в мае?

– Она?

– Угу. Вот и злится.

– Слушай, но ведь это же бред! Я не виновата, что меня поставили сюда вместо нее. Просто так составляли расписание.

– Да? А кто, ты не задумывалась? – выразительно посмотрела на меня она. Я напрягла мозги. Они поднатужились, заскрипели и замолчали. Вариантов у меня не было.

– Старшины? Начальники смены?

– Шаров. Конкретно. И исчерпывающе. – Она победно смотрела поверх меня. Я задумалась, пытаясь понять ее мысль. То ли у меня мозги сломались от безделья и бабского трепа, то ли что?

– Не поняла? – ужаснулась она.

– Нет, – сделала вид, что обижена, я.

– Шаров в тебя влюбился, – выдавила наконец из себя по капле страшную тайну подруга.

– Да что ты. А почему же он мне об этом не сообщил? – рассмеялась я.

– А когда? Он тебя только на утреннем построении и видит. Ему что, так и сказать? «Рядовая Лапина, выйти из строя и пройти ко мне в кабинет для интимной встречи».

– И давно это с ним? – меланхолично задумалась я. Вот дожили. Такой атлетичный мужик по мне сохнет, а я ни слухом ни духом. Беда.

– Наверное, с той поры, как на нас спреем пшикали, – предположила Дарья.

– Ага. И чего ж он так долго терпел. Я на дальних воротах еще два месяца стояла.

– У него терпение хорошее, – порадовала меня Дашка. – И вообще, хороший мужик. Только вот в коллективе к новым протеже дико плохо относятся. Так что надо быть и правда осторожнее.

– Могут подставить? – заволновалась я.

– Ну да. Надо ждать залета. Ну-ка, уберу я эти кости кельтские. Береженого Бог бережет, – с того дня мы стали ограничиваться настороженным устным общением. Правда, мы знали тысячи методик гадания и познавания себя в устной форме, поэтому все равно не скучали. Я не очень-то верила в светлое и большое чувство Шарова, который, если признаться честно, никак не проявлялся. Сколько я не вглядывалась в его лицо на проверках и построениях, ничего, кроме скучающей вежливости в нем не было. Однако уже не так важно было, правда это или нет. Главное, коллектив поверил в мою сексуальную продажность и решил, что я уже пристроила свою недевичью честь. И это было плохо. Два раза только невероятная бдительность помогла нам с Дашкой избежать «залета». Последней каплей стала тишина в телефоне, когда прямо в разгар чаепития с конфетками к нашей будке начал неумолимо приближаться проверяющий. Мы еле успели слить чай, заныкать кипятильник и выровняться по стойке смирно.

– Почему эта дрянь нам не позвонила! – орала вечером в раздевалке Дашка. Когда нам стало известно, что в тот день на посольском посту, откуда выходит проверяющий, сидела Марина, мы обе были готовы рвать и метать.