Девушка, которую вернуло море - [4]

Первый раз, когда я прошла под этими сводами, мне было всего шесть лет. Дрожащий, до смерти напуганный ребенок, на кожу которого были нанесены священные символы племени Кирр. Ледяные взгляды жителей Свелл пронзали меня и мгновенно опускались в пол. Я быстро поняла, что они боятся меня. Обхватив себя руками, я шла по деревне рядом с Джоррундом, и неожиданно навстречу нам вышла женщина, сжимавшая в ладонях глиняный горшок. Что-то горячее выплеснулось мне в лицо, и, коснувшись лица, я поняла, что это кровь. Так они защищались от зла, которое я могла им причинить, с помощью культа богини Эйдис. Я до сих пор помнила это ощущение, когда по лицу струится кровь и впитывается в ворот моей рубашки.

Джоррунд хромал вперед, и столь быстрые шаги давались непросто его старым костям. Он был жрецом и потому должен был объяснять волю Эйдис, но, позвав меня, тем самым дал понять, что есть вопрос, на который у него нет ответа. Или иногда – что у него был ответ, но он не желал его раскрывать.

Когда мы вступили под своды крыши ритуального дома, двое стражников, стоявших по обе стороны от входа, выпрямились и распахнули двери, борясь с порывами бушующего ветра. Джоррунд не удосужился даже стряхнуть капли дождя с накидки, сунув факел одному из стражников, и двинулся к алтарю, где в отблесках пламени виднелись силуэты людских фигур.

Я замедлила шаг, заметив блеск в глазах, устремленных на меня. Это были знакомые лица, но половина из них была испачкана засохшей кровью, грязь покрывала их доспехи. Предводители нескольких деревень тоже собрались здесь и выглядели так, словно недавно участвовали в сражении.

– Подойди, Това, – медленно произнес Джоррунд.

Я переводила взгляд с него на остальных, инстинктивно потянувшись к кожаному мешочку под рубашкой, у сердца, там я носила руны. Я знала, чего они хотят, но не знала зачем, и мне это совсем не нравилось.

Они отвернулись, когда Джоррунд отвел меня в угол и занял место рядом с Беканом. Глава Свелл словно не замечал моего присутствия. Это продолжалось с тех пор, как однажды меня привели сюда посреди ночи и приказали разложить руны на судьбу его дочери.

Однако не только это стало причиной ярости, искажавшей сейчас лицо Бекана. Его злило поведение его предводителей, и эта злость крепла год от года, с тех пор как другие кланы начали объединяться на востоке. И этот перевес сил сводил шансы жителей Свелл на победу к минимуму, и каждый год, что Бекан откладывал войну, разногласия лишь еще больше обострялись. И раскол в племени день ото дня становился все сильнее.

– Ты не оставил мне выбора. Прошло почти два дня. Новость уже наверняка дошла до них. – Его голос стал резким, и он наклонился, заглядывая в глаза своему брату, Вигдису.

Я много раз видела, как ссорились братья, но это никогда не происходило на глазах других деревенских предводителей. И Джоррунд, казалось, тоже был встревожен.

– Ты всегда был глуп, братец, – прорычал Бекан, – но такое…

– Вигдис действовал, пока ты сидел сложа руки. – Женский голос прозвенел из сумрака за спинами остальных, и внезапно холод бури снова окутал зал, несмотря на ярко пылавший огонь.

Черные глаза Бекана метали молнии.

– Мы действуем вместе. Всегда.

Я взглянула на остальных, заметив, что они положили руки на оружие, их мускулы напряглись. Здесь собрались представители всех двенадцати деревень клана Свелл, и более половины воинов, судя по их виду, приняли участие в сражении. И что бы они ни натворили, они сделали это без согласия Бекана. И это могло означать лишь одно – кровь на их доспехах принадлежала воинам из клана Надир.

– Расскажите, что произошло.

Бекан потер ладонью лицо, и я подумала, замечают ли остальные, что этот человек едва владеет собой. Прошло всего две луны с тех пор, как его единственная дочь Вера умерла от лихорадки. И казалось, что каждый день с тех пор приносил ему все больше неприятностей.

Вигдис вскинул голову.

– Тридцать воинов, включая меня и Сив. Мы захватили Льйос под покровом ночи.

Предводительница деревни Сторменска встала рядом с ним, засунув большие пальцы за жилет.

– По меньшей мере сорок погибших, и, судя по всему, это воины из клана Надир, – она говорила осторожно, обдумывая каждое слово. Еще пять лет назад эти слова стоили бы ей жизни. Но сейчас предводителей деревень сплотила идея, что необходимо противостоять угрозе с востока, и потому положение главы клана Свелл становилось все более шатким.

– Сейчас они наверняка собирают своих воинов. – Джоррунд приблизился к Бекану, протянув к нему стиснутые ладони.

– Пускай, – Вигдис пожирал брата глазами, – мы сделаем то, что уже давно должны были сделать.

– Ты присягал на верность мне, Вигдис.

– Я присягал на верность клану Свелл, – поправил он его, – прошло больше десяти лет с тех пор, как Аска и Рики прекратили кровную вражду и объединились, став народом Надир. Впервые за долгое время мы превратились в самый могущественный клан на материке. И если мы хотим занять достойное место под солнцем, то должны бороться за это.

Молчание, последовавшее за его словами, стало доказательством, что даже самые преданные воины Бекана согласились с этим, и глава клана, похоже, понял это, медленно оглядывая собравшихся в зале.