Девушка-катастрофа или двенадцать баллов по шкале Рихтера - [54]
После этого притаскиваю из комнаты стул и устанавливаю его перед зеркалом. Как будто бы Юлиан может себя видеть… И приступаю к делу: размазываю по Юлианову лицу пенку для бритья и начинаю сбривать порядком отросшую щетину.
— Ты похож на Николауса, очень хмурого, злого Николауса, — пеняю ему в надежде развеселить. Вот только он никак не реагирует: сидит, не шелохнувшись, словно обратился в камень, кажется дышит и то через раз.
Хочется поцеловать его в губы, снять это жуткое проклятие, обратившее его сердце в камень, а глаза — в незрячую пустоту. Ах, будь это сказкой, я так бы и поступила!
— Готово.
Юлиан проводит ладонью по лицу:
— И ни одного пореза, — констатирует он вроде как с насмешкой. — Чудеса, да и только.
— Вот, — отзываюсь на это. — А ты говорил, чудес не бывает.
Он хмуро молчит, демонстрируя видимое презрение: вроде как на такой бред и отвечать нет смысла.
Сноб. Самый настоящий сноб!
Демонстрация снобизма сопровождается раздеванием — хочет сказать, ему наплевать на мое присутствие — и погружением в воду…
— Так мне потереть тебе спинку?
— Подашь полотенце, когда я закончу.
Ну что ж, сама напросилась: хотела помогать, вот и помогай. Похоже, у Юлиана новая тактика по выведения меня из себя… Ничего, я из терпеливых. Еще посмотрим, кто кого…
Сижу на стуле битый час кряду, пока этот засранец подливает и подливает горячей воды в ванну… Кто вообще способен лежать в таком кипятке?
Уже собираюсь было пойти проверить Ангелику, когда Юлиан-таки начинает тереть себя мочалкой. С таким остервенением, словно собирается содрать себе кожу… На это даже смотреть страшно.
— С тобой все в порядке? — робко интересуюсь я, и получаю заслуженное:
— А ты как думаешь? — Он даже оборачивается в мою сторону. — Я слеп, словно новорожденный котенок, и, черт возьми, даже не знаю, изменится ли это когда-нибудь.
— Нужно верить в лучшее.
— Только не надо вот этого, ладно? — Он замолкает, крепко сцепив зубы и тыча в меня указательным пальцем. — Лучше подай полотенце. — Я подаю. — А теперь уходи, — велит мне командирским голосом. — Считай, твоя миссия окончена.
Только она не окончена, и мы оба это знаем. Просто кто-то не собирается давать мне ни единого шанса, ни мне, ни кому-либо другому…
Две последующие недели Юлиана на осмотр в больницу возит Глория — только не я. Не потому, что я не хочу этого — хочу, просто стоило только мне заикнуться о возможном извозе, как этот упрямец, буквально брызжа слюной, начал кричать, что никуда со мной не поедет.
— Только не Катастрофа, — буквально взвился он на дыбы. — Только не она. С ней я скорее всего попаду в аварию и останусь и вовсе без рук, ног и других важных органов в придачу.
— И с особым сарказмом: — Нет уж, увольте меня от подобного «счастья»!
Этим же утром он и вовсе отказывается от чьей-либо помощи… Велит бабушке оставаться дома.
Мы с Глорией в недоумении переглядываемся, и я спрашиваю:
— С кем же тогда ты готов ехать?
Так и хочется треснуть упрямца по его неугомонной макушке…
— Ни с одним из вас, — отвечает бесстрастным голосом. — Обойдусь без сопровождающих. — И как бы с насмешкой над самим собой: — Если уж мне суждено быть слепым до конца моих дней, так стоит привыкать обходиться своими силами.
Мы снова молча переглядываемся. Хорошо, что Юлиан этого не видит.
— Это как же? — озвучивает всеобщее недоумение Шарлотта. — Ты ведь ничего не видишь. Не глупи: пусть хотя бы Эмили тебя отвезет.
— Я сказал, нет, — припечатывает тот. — Поеду сам. На автобусе.
И он, действительно, это делает: выходит за дверь и направляется в сторону автобусной остановки.
Не знаю, каким образом он все это спланировал (должно быть, заранее высчитал количество шагов до ближайшей остановки, каким-то образом узнал нужное расписание), только двигается он довольно споро. Его палка стучит по асфальту: стук, стук, стук. Подобно моему собственному сердцу. Ведь видеть Юлиана таким вот беспомощным — это все равно, что медленно умирать. Умирать с одной мыслью в голове.
Только бы эта слепота была временной… Только бы он снова стал видеть.
Верить в обратное было бы кощунством.
27 глава. Юлиан
Этот странный день начинается с руки Катастрофы на моем бедре: она каждую ночь пробирается в мою комнату, и спит в моей же постели. Я мог бы воспротивиться, запереться на ключ и бла-бла-бла-бла-что еще, однако не делаю этого… Вроде как мне нет дела до ее сексуальной попки подле меня, я как бы и не замечаю ее присутствия — попросту не вижу, хотя мне, что уж тут скрывать, не нужны глаза, чтобы помнить все изгибы и родинки на ее теле.
Я знаю, что, если пройтись пальцами от подмышки и ниже, ровно в двух пальцах от тазовой кости будет самая любимая из моих родинок — каплевидная. Слегка выпуклая наощупь… Я люблю нащупать ее пальцами во время неспешных объятий или поцелуя… Другая, идеально ровная, похожая на мазок расплавленного шоколада, располагается сразу под левой грудью — ее, стягивая с Катастрофы одежду, я целую в первую очередь. Целовал… целовал в первую очередь… А теперь только вспоминаю, лежа в кровати и всеми силами пытаясь совладать с собственными желаниями.
Сегодня эта борьба выходит особенно отчаянной, и я почти проигрываю, когда пальцы непроизвольно касаются женского тела и скользят по разгоряченной коже все выше, от щиколотки — к бедру, и я всеми фибрами своего существа впитываю мягкость и податливость ее кожи под подушечками своих пальцев. Но в какой — то момент глубина дыхании Катастрофы изменяется, и я понимаю, что она проснулась.
Свалиться на голову мужчине, да не какому-нибудь — красавцу на "белом коне" — удача не из последних. Сделать это в волшебном лесу, да ещё в новом теле — и вовсе настоящее чудо. Правда, чудо с горчинкой: как в этом сказочном мире отыскать свою дочь, особенно если некое обстоятельство связало вас с незнакомцем странными узами? Как вообще спасти королевство от готовой вот-вот начаться войны? Помочь могут чудо или дракон… Чудеса нынче редки, а драконов и вовсе днем с огнем не сыскать! А, между тем, над сказочным королевством сгущаются тучи…
Поступив как послушная дочь и пойдя к алтарю с нелюбимым, Аделия не могла и представить, что ждет ее впереди… Красивая свадьба? Любящий и богатый супруг? Дом — полная чаша? Как бы не так: первая брачная ночь с незнакомцем, презирающий ее муж, поместье на грани банкротства и ребенок в ее животе, отцовство которого пытается разгадать целое графство. Как выжить в суровом мире мужчин? Обеспечить себя и ребенка? И как оградить себя от того одного, кто одним своим видом порождает недобрые чувства, вновь и вновь напоминая день свадьбы… и ночь, что связала их против воли крепкими узами?
Не очень серьезное авторское хулиганство в жанре фэнтези-детектива… Дилогия. Никогда не читайте чужие письма, особенно с оттиском белого кролика на конверте… Это может быть не просто неприлично, но еще и крайне опасно в плане свалившихся на голову приключений! Потом придется выкручиваться всеми возможными способами, решая непростые задачи и гадая, как же вам с напарником по несчастью возвратиться не только в свое привычное время, но и в тела соответственно.
Один-единственный необдуманный поступок — всего лишь хотела на суженого погадать — и вся твоя жизнь летит в тартарары: ни доброго имени, ни друзей. Еще и события таинственные происходят! То в дом кто-то влезет, то слухи мистические распространяются… И как последствие: муж нежеланный. Эксцентричный, ни на кого не похожий… Раздражающий только видом, а ей с ним в дом новый ехать, жизнь совместную строить. И чем он станет в итоге: проклятием или спасением — одно только время покажет.
Осторожней с желаниями! Особенно с теми, что загаданы в ночь летнего солнцестояния, да на распустившийся цветок папоротника… Такие имеют особенность исполняться! Кэтрин Аддингтон загадала проникать во все тайны, познавать все сокрытое и загадочное, и не знала, чем такая мечта для нее обернется: быть может, нежданной любовью, приключениями на море и разгадкой старого преступления, призрак которого темной тенью висит над долиною папоротников уже долгие-долгие годы.
Вторая книга серии. Разбитое сердце лечится впечатлениями… Ими одними и новой любовью. Чтобы найти и то, и другое, стоит отправиться к морю в компании лучших друзей, встретить в дороге старушек-кладоискательниц, ввязаться в забавную авантюру с поиском старого клада… А там, кто его знает, что удастся найти на этом пути и какие открытия ждут каждого из героев!
У Мии Ли есть тайна… Тайна, которую она скрывала с восьми лет, однако Мия больше не позволит этой тайне влиять на свою жизнь. Одно бесповоротное решение превращает Мию Ли в беглянку – казалось бы, это должно было ослабить и напугать ее, однако Мия еще никогда не была столь полна жизни. Под именем Пейдж Кессиди, Мия готова начать новую жизнь, в которой испорченное прошлое не сможет помешать ее блестящему будущему. Автобус дальнего следования увозит Пейдж из Лос-Анджелеса в Южный Бостон, штат Вирджиния, где начнется ее новая жизнь.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.
"Счастье капризно и непредсказуемо, как бабочка: когда ты пытаешься его поймать, оно ускользает от тебя, но стоит отвлечься — и оно само опустится прямо в твои ладони…" Генри Дэвид Торо Шарлотта не могла и предположить, что скоро проверит истинность данного высказывания на собственном горько-сладком опыте, и уж тем более не могла и представить, что данный опыт станет для нее возможен, благодаря ее давней и, казалось бы, безответной влюбленность в главного красавчика факультета, который — да быть такого не может! — в один прекрасный день обращается к ней с маленькой и на первый взгляд абсолютно безобидной просьбой…