Девушка из универмага - [60]

С ее помощью доктор наложил повязки на ожоги си­делки. Маленькое дрожащее создание, поспешно раздетое, было уложено в постель, ее лицо, голова и руки были смазаны мазью и забинтованы. Только когда появилась другая сиделка, вызванная по телефону, и пострадавшей было дано усыпляющее лекарство, Вин почувствовала сильную боль в своих собственных пальцах.

— Правда, я тоже немножко обожглась! — воскликнула она, когда доктор предложил ей показать свои руки. — Но это пустяки. Я могу теперь вернуться за прилавок.

— Да, вы можете итти, — ответил Марло. — Впрочем, только после того, как подправлю ваши руки. Что касается сиделки, то с нею ничего плохого не будет. Могу поручиться, что благодаря вам, она не будет обезображена.

— Благодаря мне?

— Да, именно так. Вы, пожалуй, не сознаете, что, веро­ятно, спасли ей жизнь.

— Нет, не думаю, чтобы я это сознавала. — И Вин вдруг почувствовала, что готова разрыдаться, но вспомнила паро­ход «Монарх» (как вспоминала всегда, когда бывала недалека от слез), и удержалась от рыданий.

— Ну, ну, не волнуйтесь. Вот, выпейте-ка это, чтобы успокоить нервы, если вы чувствуете себя слабой, и бегите скорей. Там, внизу, все обойдется, весть о случившемся должна была уже дойти до вашего отделения, и там будут знать, почему вы задержались.

Вин «побежала» и убедилась в верности предсказания доктора.

— Вы отличились, как я слышал, — сказал ей заведую­щий отделом мистер Уэллби. — Покажите-ка ваши руки. На­деюсь, они не помешают вам работать.

— Нет, конечно, я чувствую себя не хуже, чем всегда, благодарю вас.

Доктор Марло намазал пальцы Вин какой-то мазью, ко­торую он назвал «новой кожей»; ведь, не годится продав­щице вызывать неприятное ощущение у покупателей, обслуживая их с перевязанными руками. Эта мазь предста­вляла собой нечто вроде прозрачного лака, и благодаря ей ногти ее блестели не меньше, чем у самых кокетливых де­вушек, тратящих все свое свободное время на их полировку и отделку. Но краснота все же проглядывала сквозь нее, точно ее руки были покрыты ранками. Она заметила, что на них уставилась дама, которая просила ее примерить ей бе­лую кружевную вечернюю накидку.

— Что это с вашими руками? — резко спросила она.

— Я немножко обожгла их утром кипятком, — объявила Вин.

— Ах, приятно слышать, что это не от болезни.

Девушка слегка покраснела и посмотрела на свои крас­ные пальцы, вызвавшие неудовольствие. Повернувшись впол­оборота, чтобы развернуть накидку, она неожиданно увидела перед собою Питера Рольса.

Она застыла на месте и дыхание ее остановилось. У нее совсем помутилось сознание и мелькнула мысль, что это ей показалось, что никого тут нет.

Но его глаза смотрели в ее глаза, и это были ласковые голубые глаза господина «Джилидовский бальзам». Не может быть, чтобы это действительно был он, это, должно быть, кто-нибудь другой, похожий на него. Но нет!.. Он снял шля­пу. Он говорит что-то своим столь хорошо памятным голо­сом…

— Как вы поживаете, мисс Чайльд? Когда вы отпустите эту даму, вы меня очень обяжете, если уделите мне ми­нутку.

Она слегка наклонила голову — то был вежливый, обыч­ный кивок любой хорошо обученной продавщицы по адресу покупателя, намеревающегося подождать, пока она освобо­дится. Но о соблюдении вежливости она при этом совсем не думала, она хотела лишь скрыть свое лицо. Ей понадоби­лось напрячь всю свою нервную систему, чтобы не выйти из роли продавщицы.

Она увидела внезапно Питера Рольса — Питера Рольса во всей его реальности, со всей выразительностью и магнетиз­мом его глаз. Его вид с быстротой молнии сказал ей отно­сительно ее самой то, чего она боялась в течение многих месяцев, — с того самого дня, как она рассталась с господи­ном «Джилидовский бальзам» и с «Монархом».

Она любила его. Любила его нелепо, безнадежно, безгра­нично, как всегда влюбляются смешные девушки в мужчин, о которых им не следует и мечтать. Вероятно, он с самого начала старался влюбить ее в себя своим дружеским обра­щением и вниманием, скрывавшими его черные замыслы.

Она избегла расставленных сетей благодаря его сестре. И похоже, что ужасные намеки последней были недалеки от истины, в противном случае он не проявил бы настойчивости после получения выговора. Ибо он не отказался от своих надежд. Искорки в упорном взгляде его голубых глаз гово­рили ей об этом. Их встреча — не простая случайность. Ми­стер Рольс имел вид человека, наконец, нашедшего то, что долго искал. Она должна заставить его пожалеть об этом. Потому что, после своего опыта с другим мужчиной, кото­рый тоже проявил настойчивость, хотя она считала себя давно забытой, — как может она надеяться, что он не похож на других?

Наконец, покупательница, отнюдь не торопившаяся, скорее, напротив, медленно удалилась, унося с собой кружевную накидку, а Вин, не уклоняясь от тяжелой повинности, как она делала это, когда Джим Логан посещал «игрушечное царство», обернулась к Питеру Рольсу.

Глава XXIII. Ее наступление.

— Мисс Чайльд, я разыскивал вас в течение многих ме­сяцев! — таковы были первые слова Питера, когда он получил ее в свое распоряжение.

Она сразу поняла, каково должно быть ее дальнейшее поведение. Не холодная принужденность, не подозрительная девичья гордость, а только улыбающаяся вежливость, призна­ние прежнего беглого знакомства. Этого будет достаточно для начала. Это должно показать ему, что тактика, к ка­кой, по словам Эны, он прибегает, окажется здесь бесполезной.