Девушка из универмага - [17]
В комнате в стиле Людовика XVI, несколько восхитительных восковых девушек и такое же количество восковых молодых людей, с чрезвычайно широкими плечами, танцовали декоративное танго. А в соседнем отделении четверо молодых людей, в соответствующих костюмах, играли в теннис. Трудно представить себе, но только перегородка отделяла эту летнюю сцену от спорта в альпийских горах. Тут катались на лыжах, ездили на санках и перебрасывались снежками; за следующей дверью был скэтинг-ринг на зеркальной поверхности.
Немного далее находилась молодая восковая мать, на вид не более 18 лет, окруженная в детской огромным количеством восковых детей, начиная с грудного и кончая двенадцатилетним. Здесь находилась также бабушка и нянька и несколько игрушечных собак и кошек. В другой комнате стояла рождественская елка, а дальше находились школьники, сидящие за своими партами.
Но лучше всего были автомобильные гонки, или зоологический сад с медведями, ослами и змеями, развлекающимися среди деревьев и цветов.
Вин раньше не раз заглядывала в эти окна, нервно проходя мимо них, но теперь она замедляла свои шаги, стараясь проникнуться восковым миром этой роскошной страны праздности. Она медленно обходила кругом большое четырехугольное здание, три стороны которого были зеркальные, а четвертая примыкала к огромному открытому входу, через который стремились люди с пакетами, нагружавшимися на грузовые автомобили. Девушке пришла в голову мысль, что это было кладбище для жизни за витриной.
Это хождение вокруг, сопровождаемое наблюдением и заглядыванием в себя, могло на короткое время отдалить тяжелую минуту, но настал момент, когда Вин должна была или присоединиться к множеству людей, непрерывно входящих в незаметную боковую дверь, или возвратиться домой, отказавшись от своего намерения.
«Ну, конечно, я никогда не увижу здесь Питера Рольса или его сестру»,— сказала она себе в двадцатый раз и вошла в дверь, вслед за высоким молодым человеком, в то время, как какая-то девушка позади нее тесно прижалась к ней, как сардинка к сардинке в коробке.
— Идите, идите, за этой эффектной особой в темном, — пробормотал какой-то голос.
— Не правда ли, она похожа на куколку? — произнес другой голос.
Услышав эти слова, Винифред поняла, что это к ней относились выражения «эффектная особа» и «куколка». Она покраснела до ушей, и у нее пошел звон в ушах.
Когда тесный хвост мужчин и женщин продвинулся вперед вдоль коридора по другую сторону входной двери, началось восхождение по лестнице, сделанной на случай пожара. Медленно поднимались из этажа в этаж. Другие мужчины и женщины поодиночке и без всякого порядка спускались вниз. Никто ничего не сказал Вин, но она сообразила, что эти в одиночку спускающиеся люди — армия, потерпевшая поражение; те, которые не поступили на службу. Она подумала, что, может быть, через несколько часов безуспешного ожидания и стояния на ногах, она окажется в их числе.
Она насчитала семь этажей, пока, наконец, она и те, кто шел спереди и сзади нее, не вошли в коридор, гораздо более длинный, чем тот, что был у входной двери. Они приближались гуськом к помещению конторы, вся передняя сторона которой состояла из сплошного окна. Окно было приподнято, и идущий оттуда электрический свет освещал этот вообще экономно освещенный угол. Вин с любопытством рассматривала лица своих спутников. На каждом лице она читала, как в открытой книге; она перестала чувствовать себя чужой этим молодым мужчинам и женщинам, только потому, что они были американцами, а она была англичанкой. Ей пришла в голову странная мысль, что она и все остальные, и все жители земли нанизаны на одну и ту же блестящую нить жизни, которая, помимо их ведома, объединяет их всех.
Сознание того, что сердца близ нее бьются надеждой или страхом, или сжимаются от разочарования, было столь явно, что тяжелый воздух помещения показался Вин насыщенным электричеством. У нее закружилась голова. Печаль и усталость давили ее. Запах непроветренного платья, человеческого пота и дешевых духов ударял ей в голову.
— Что, девица, устали? — спросил высокий молодой человек, на широкую спину которого Вин невольно опиралась при восхождении на лестницу. Ее поразила такая манера обращения, но дружеское выражение его четырехугольного лица, обрамленного густой щетиной белокурых волос, подбодрил ее. По-видимому, слово «девица» было самым подходящим в этом месте.
— Не очень. А вы? — Она почувствовала, что разговор даст ей облегчение. В коридоре было холодно, несмотря на духоту, и время тянулось бесконечно.
— Я? Гм, если бы вы только могли представить себе, чем я занимался всего месяц тому назад.
Он повернул свой резко очерченный профиль; его голова крепко сидела на огромной твердой шее, охваченной низким широким целлулоидным воротничком, блестевшим, когда свет попадал на него. Винифред видела только один его глаз и призрачный блеск другой роговицы, но этот один зеленовато-серый зрачок был привлекательнее целого десятка обычных глаз.
— Если я выскажу то, что мне пришло на ум, боюсь, что это будет очень глупо, — сказала Вин. — Вы похожи на атлета, или…
Ч. Вильямсон – современник и друг А. Конан-Дойла. Его роман «Любовь и шпионаж» на русский язык до сих пор не переводился. Для русского читателя роман «Любовь и шпионаж» представляет интерес как образец приключенческой литературы начала нашего века.В основе сюжета – острая интрига, где любовные сцены переплетаются с преступлениями, политическим шпионажем и работой западных спецслужб накануне первой мировой войны.
Тибби — убежденная феминистка. Такой ее сделала жизнь, а особенно постарался ветреный кавалер, после разрыва с которым она решила, что замужество — нелепость, любовь — фантазия. Только своему верному пажу Питеру Тибби способна поведать о том отчаянии, что терзает ее. Пит везет подругу в Лондон, но каникулы складываются неудачно: Тибби попала в больницу. С этой минуты она изменила свое отношение к жизни — ведь врач-травматолог, как выяснилось, способен излечить не только тело, но и душу…
Судьба полицейского — нелегкая доля. Грегу это было известно лучше многих, ведь из-за работы он потерял почти все. Долг полицейского — защищать слабых и стоять на страже закона. И никто на свете не упрекнул бы Грега за небрежение своими обязанностями. Но что делать полицейскому, если опасность угрожает его сердцу, а любовь заставляет играть по незнакомым правилам?
Лето, море, смуглый красавец с невероятно голубыми глазами и проникающим в душу голосом. Такой циничный, такой притягательный… Могла ли предположить девятнадцатилетняя Аня, что курортный роман окажется длиною в жизнь? Мог ли Богдан, пресыщенный женским вниманием, подумать, что всю жизнь будет помнить и ждать наивную доверчивую девочку? Что эта любовь будет мукой и спасением, наказанием и подарком судьбы? Главное — она будет.
Марк Сальваторе, которому осталось жить всего ничего, переезжает в другой город и случайно встречается взглядом с девушкой - Еленой Картер. Он влюбляется в нее, но в то же время понимает, что их отношения обречены кончиться так и не начавшись.
Жизнь по кругу. работа, дом, вписки, секс на одну ночь. И потом все сначала. Это тупик. Они заблудились. Они встретились там, где отношения имеют только одну развязку-постель. Но смогут ли они после этого расстаться? Один из них точно нет. Внимание! Нецензурная лексика. 18+.
В серии «Сказки для тётек» есть и обычные люди, и (можете посмеяться!) инопланетяне. И умные, и не очень. Мужчины и женщины. Пожилые и совсем юные. Просто люди, просто МЫ с вами… В них и проза жизни, и мои фантазии. И грусть, и радость. …Светлана и сама запуталась: она, вообще-то нормальная?!? Променять замечательного, красивого и перспективного жениха на… КОГО? Да она и сама не знает, вот что самое интересное! Кто же он – оборотень, разгуливающий по лесу в виде огромного рыжего Лиса? Или вампир, который появляется только в темноте? Или Дух старого соснового Леса? …или все-таки человек?…