Девушка из другого племени - [39]

Роза не чувствовала горя. Её наполняла пустота, которая была тяжелее и жёстче, чем пронзительная боль. Но слёз больше не было, она оставила свои слёзы у тела Вабаны. Залила слезами ленту Нодана и больше не могла плакать. Лента была обвязана вокруг её лодыжки, и лишь это помогало ей стоять.

В комнату вошли Морис и Рей. Мужчины приветственно поклонились девушке, но Роза даже не шевельнулась.

— Она многое пережила, — попытался оправдать дочь Морис, но оправдание и не потребовалось.

Рея не волновали формальности. Он раскурил сигару и сел в высокое кресло. Закинув ногу на ногу, он с пренебрежением посмотрел на беременную Розу.

— За тобой должок, дружище. Я потратил полгода, разыскивая твою дочурку и потерял пять людей, сражаясь с этими дикарями.

— Я понимаю и благодарен. Будь уверен, я смогу вернуть тебе долги.

Рей кивнул – Морису было чем платить. Мэр располагал крупными вкладами, что предназначались в приданое дочери. Но теперь девочка никак не годилась для замужества. Подпорченный товар.

— Возможно, ты сможешь предложить мне свою дочь, — задумчиво произнес Рей, поглядывая на миловидное личико девушки, ставшее еще более привлекательным в период беременности. — Розмари родит ублюдка и потеряет свою ценность. Я могу взять её под крыло и избавить от позора.

Шериф предлагал помощь другу от чистого сердца, уверенный, что делает одолжение. По мнению Рея, никто не заслуживал такой судьбы – стать жертвой похищения аборигенов. И он был готов помочь, хотя девушка казалась немного умалишенной после пережитых трудностей.

— Я обдумаю твоё предложение, — Морис взглянул на Розу, но та всё так же стояла неподвижно и смотрела в окно. Теперь придется как-то избавляться от ребенка и искать неразборчивого мужа для обесчещенной дочери. Но Рей был беден, безроден и в зятья никак не годился.

— Кажется, Розмари пострадала, пока ты пытался её вернуть, — со вздохом продолжил Морис. Спустя три месяца он потерял надежду, что его девочку вернут, но теперь, видя ее положение, ему думалось, что лучше бы она не возвращалась. По-своему он любил дочь, но положение в обществе было для него всегда важнее семьи, и позор, который Розмари могла принести, сильно подорвет статус Мориса. — У неё рана на затылке. Твои ребята были неаккуратны.

— Мне пришлось забирать ее силой. Индейцы встретили меня не слишком приветливо. Я с трудом её узнал - она носила их одежду, и лишь цвет волос её спас. — Рей выпустил огромное кольцо дыма и стряхнул пепел. — Мне повезло отыскать группу их охотников в лесу. Всех вооружённых мужчин поселения я обезвредил еще до того, как они успели натянуть луки, — Рей усмехнулся, вспомнив, как прошла встреча с охотниками пеннакуков. — Эти глупцы были уверены, что твоя пленная дочь даст им защиту. Один из охотников пошёл к нам на встречу, подняв руки. Он думал, что мы его не тронем, пока девушка спрятана в их деревне. Но спасение твоей дочери требовало серьезных решений. Мы убили мужчин, благо, обстоятельства были на нашей стороне, а потом беспрепятственно вошли в их селение. Встреть мы сопротивление, боюсь, я бы с тобой сейчас не разговаривал, мой друг – числом краснокожих было больше, чем нас. С воинов мы сняли скальпы – правительство все еще платит за них по двадцать долларов. Это оправдало бы мои потери, но в пути куница забралась в мешок и раскидала мою добычу.

Роза вздрогнула. Рей говорил о Нодане. Об охотниках, что ушли в лес и что рассчитывали закончить этот бой без кровопролития – так просила Нодана Кохаку. Просила довериться ей и позволить переговорить с Реем. Шериф не дал им шанса. Ни им, ни ей. В её взгляде сверкнула молния, она почувствовала ужас от собственного бессилия и от того, что снова и снова осознавала, что виновна в смерти своей семьи.

— Ты снова охотишься на индейцев? Кажется, мы договорились прекратить их истребление, по крайней мере на время выборов! — с возмущением воскликнул Морис.

Рей с удивлением взглянул на друга. Раньше Морис никогда не протестовал против жестоких мер Рея, но с тех пор, как правительство Новой Англии стало выдавать земли аборигенам и признавать их права, Морис стал показательно поддерживать политику Гранитного Штата, очевидно, рассчитывая получить место в сенате.

— А то, что эти ублюдки насиловали твою дочурку, заделали ей ребёночка и держали в плену полгода, не требует такого же обращения в ответ? — с раздражение выкрикнул Рей. Внезапно ему стало жаль глупую девчонку, что превратилась в душе в индианку. Вернувшись домой, она оказалась без поддержки отца. Тот даже не удосужился собрать армейских, чтобы перебить краснокожих, как рассчитывал на то Рей.

— Я хотел взять краснокожую девку в плен, допросить её тут и судить, чтобы показать грязным выродкам, что мы не потерпим, чтобы наших дочерей похищали, — шериф проговорил это, глядя мэру в глаза. Всего полгода назад, когда его Розмари увезли на невысоких лошадках группа индейцев, Морис клялся, что убьет каждого, всех до единого. Теперь же мэр проявлял сочувствие к чудовищам, что нападали на их караваны, похищали детей и истребляли золотодобытчиков. — Но сучка сдохла по дороге! — Рей сплюнул на пол, и служанка возмущённо подняла брови.