Девушка из бара - [43]
Теперь рынок Донгба преобразился, навсегда были забыты картины прошлого. Молодые лоточницы и пожилые торговки, чинно восседали на своих сапах[13], грузчики, рикши, студенты — все словно обрели какие-то новые общие черты. Собственно, так и должно было быть: ведь все они выпестованы славным городом Хюэ, все они были очевидцами и участниками событий, которые произошли на берегах реки Хыонг в те дни, когда ненависть к своре предателей родины, продавших родную страну и проливших море народной крови, достигла предельного накала. Все жаждали расправиться с предателями. И вот тут-то жители Хюэ почувствовали силу ударных отрядов, защищавших город во время недавних боев[14]. Знаменитый рынок Донгба, оказывается, мог быть не только местом купли-продажи — его использовали для распространения информации, для поддержания связи; рынок снабжал демонстрантов всем необходимым — он стал резервом боевых сил. А самое главное — он стал символом, средоточием патриотизма, отсюда нити вели к тем, кто находился в освобожденных районах. Никому из представителей марионеточного правительства и в голову не могло прийти, что теперь рынок Донгба — главный источник снабжения освобожденных районов. Всевозможная снедь, любовно приготовленная в Хюэ; эти сумки, доверху наполненные пирогами и лепешками, завернутыми в нежно-зеленые молодые банановые листья или закрытые молодыми листьями кокосовой пальмы; пакеты с конфетами, мешочки, доверху набитые креветками, так что из них торчали усики креветок тоненькие, как шелковинки, — все это со всеми мерами предосторожности переправлялось в освобожденные районы, туда передавались и американские парашюты, из строп которых получаются отличные гамаки[15]. И какие бы запреты, аресты и обыски ни проводились — они не давали никаких результатов.
Девицы подозрительной профессии теперь уже не размалевывали лица румянами и белилами; «гранд-дамы», привыкшие к громким повелительным интонациям, теперь старались держаться скромнее и не выставляли напоказ дорогие украшения и роскошные модные наряды. Полицейские и те немногие из их прихвостней, которые уцелели после недавних событий, сникли и спрятали когти. Они не смели поднять глаз, хмурые и присмиревшие, сменили волчье обличье и пытались изображать кротких овечек, питающихся одной травкой! Подонки, которым удалось избежать возмездия жителей Хюэ, спрятались в свои логова и не осмеливались появляться на улице.
Однажды хмурым и дождливым осенним утром — дождь не прекращался уже целый месяц — рынок Донгба пробудился необычно рано. Такого оживления давно не помнили жители Хюэ — товары покупались нарасхват, все запасались продуктами впрок на несколько дней. Лица, движения, голоса — все было полно какого-то необычного возбуждения. Казалось, те же самые покупатели, те же самые торговцы… Но оказывается, эти люди с обветренными лицами способны не только разражаться бранью по всякому поводу и осыпать друг друга оскорблениями или даже пускать в ход коромысла… Сегодня здесь не было ни неуступчивых торговцев, ни строптивых покупателей; коромысла лежали наготове — на тот случай, если потребуется немедленно уйти с рынка и поспешить на выручку демонстрантам, когда их начнут разгонять полицейские. Сегодня торговцы рыбой не зазывали покупателей и не торговались о цене, едва покупательница указывала на приглянувшуюся ей рыбину, они мгновенно кидали ее на весы, быстро заворачивали и сами совали в плетеную корзинку. «Сколько с меня?» — спрашивала покупательница и слышала в ответ совсем непривычные слова: «Берите, сестрица, покупайте, мамаша. Заплатите, сколько сочтете нужным, положите сами деньги в кошелек да и все тут!» Если покупательница забывала взять сдачу, ее окликали, но она спешила уйти, бросив на ходу: «Я очень спешу, в следующий раз…»
— Вот это да! Кого я вижу? Ты, и на рынке! — вдруг послышался чей-то удивленный возглас, и в ответ раздался мужской голос:
— Ну и что ж! Нынче и мужчины ходят на рынок за покупками, надо помогать женщинам. Взвесьте-ка мне килограмма четыре риса! А еще камбалу на полкило, штучек семь рыбешек «дой» и связочку креветок!
И в ответ прозвучало:
— Подсчитайте сами, сколько с вас причитается, и кладите-ка деньги сюда!
Фруктовые и овощные ряды завалены горами фруктов и овощей, но в покупателях сегодня недостатка нет. Пучки зелени аккуратно перевязаны веревочками из бананового волокна. Молодые ростки бамбука[16], грибы «древесное ухо», пряности, специи… Торговки ловко перевязывают покупки разноцветными веревочками: зелеными, ярко-красными, розовыми, белыми, лиловыми, светло-голубыми. Там и сям слышится:
— Ну как, что нового?
— Пока ничего, пока все то же.
Женщина покупает на вес противогазовые нейлоновые мешочки и на всякий случай спрашивает:
— Пять кило — это семьсот штук?
— Конечно, даже больше! На этот раз мы одержали большую победу и наверняка добьемся еще большего. Только вчера отменили закон Вунгтау, а уже сегодня чувствуется — совсем другая обстановка. Эти парни умеют добиваться своего.
— У вас есть дети, которые учатся?
— Есть и большие, и маленькие, каждый занят своим делом. Боюсь, что нынешние выступления затянутся не меньше чем на полмесяца, а впереди еще кампания против вербовки в марионеточную армию, а потом борьба против дороговизны, за свободу образования, вероисповедания… сколько всего еще предстоит!
Жизни девятилетней Робин из благополучной белой семьи и чернокожей Бьюти, матери трех детей, никогда не должны были пересечься. Робин скучает в пригороде Йоханнесбурга, а Бьюти изо всех сил пытается в одиночку поднять детей. Но восстание школьников, вышедших на улицы города с протестами против порядков апартеида, сметает привычное существование, и Робин с Бьюти оказываются в одном доме, а их судьбы тесно переплетаются. Робин, умная и предприимчивая, обожающая книги про сыщиков, твердо настроена стать детективом.
Даже самая простая мелодия может быть обманчивой. Альфред Бузи – звезда небольшого городка, известный своими песнями и музыкой. Мистер Ал, как его зовут близкие, скорбит о покойной жене в одиночестве на своей большой вилле на берегу моря. Однажды ночью на Бузи кто-то нападает – не голодное животное, а дикий ребенок. Этот случай возрождает старые слухи: возможно, в лесах вокруг города живет древняя раса, как-то связанная с бродягами, заполонившими улицы. Вопрос с ними нужно решить – раз и навсегда. Лиричный и завораживающий, эпичный и обескураживающе личный, «Мелодия» – это роман о скорби и славе, о любви к музыке, которая остается с тобой навсегда.
«Писатель Строганов проник в „тонкие миры“. Где он там бродит, я не знаю. Но сюда к нам он выносит небывалые сумеречные цветы, на которые можно глядеть и глядеть, не отрываясь. Этот писатель навсегда в русской литературе».Нина Садур.
Дальние планеты. Многочисленные расы. Отряды наемных убийц, готовые за хорошую цену решить любые проблемы. Таким оказалось далекое, но далеко не безоблачное будущее. Алекс, по прозвищу Снайпер, первоклассный убийца, хороший командир и ценный сотрудник. Он уверен, что в этой жизни повидал многое и готов ко всему. Вот только старушка-судьба не ленится подкидывать новые задачи. Справится ли с ними главный герой, мы и узнаем на страницах этой книги.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
Юрий Серов сроднился с горами. Близкие считают его опытным восходителем и хотят отправиться с ним в экспедицию. Но горы сложны и непредсказуемы. Юрий попадает с опасную ситуацию в предгорьях Казбека в Грузии. Сумеет ли он подняться? Кто ему поможет? И чем окончится его горный цикл, читайте в шестой повести-отчёте сборника «В горы после пятидесяти…» — «Казбек. Больше, чем горы».