Девушка ищет спонсора. Тузы и шестерки - [18]

Глава VIII

По заведенной привычке Антон Бирюков обычно приходил на службу задолго до начала рабочего дня, когда в прокуратуре, кроме прибиравшей пожилой технички, никого не было. В такие ранние часы молчали телефоны, не отвлекали посетители, а на свежую голову хорошо думалось. Но в это утро он не успел даже достать из сейфа папку с текущими делами.

Глухо постучав в обитую дерматином дверь, в кабинет вошла невысокая молодая женщина с красивой, словно только что из парикмахерской, прической слегка подкрашенных хною светло-русых волос. Темно-синяя юбка с золотистой пряжкой на широком поясе подчеркивала тонкую талию посетительницы, а кремового цвета шелковая блузка с погончиками и пышными рукавами сглаживали чуть полноватый бюст. Чистое, почти без следов косметики, лицо ее было тревожным. Кинув едва приметный взгляд на звезды в петлицах форменного пиджака Бирюкова, женщина взволнованным голосом проговорила:

— Товарищ прокурор, Алла Аркадьевна Солнышкина. Мне крайне необходимо с вами переговорить.

— Проходите, пожалуйста, — ответил Бирюков и показал на стул возле своего стола.

Солнышкина легкой походкой прошла по ковровой дорожке. Стараясь не измять юбку, осторожно присела на краешек стула и положила на обтянутые ажурными колготками колени роскошную дамскую сумочку, которую до этого держала в левой руке.

— Слушаю вас, Алла Аркадьевна, — участливо сказал Бирюков. — Кстати, зовут меня Антоном Игнатьевичем.

— Очень приятно, — машинально проговорила Солнышкина. — Знаете, Антон Игнатьевич, вчера поздно вечером мне позвонил Ярослав Анатольевич Черемисин и рассказал о несчастье с Теплоуховым. Кое-как дождавшись утра, я села в машину и примчалась сюда. Дом дочери опечатан. Умоляю, расскажите, что здесь произошло, и где моя дочь?

Бирюков, глядя в тревожные голубые глаза Аллы Аркадьевны, ободряюще улыбнулся:

— С Викой ничего серьезного не случилось. Сейчас она в районной больнице избавляется от стресса. Через несколько дней здоровье вернется в норму. Ну, а в том, что произошло, разбираемся.

— Черемисин сказал, будто мертвого Теплоухова обнаружили в Викином доме. Это правда?

— Да.

— Какой ужас! Как его туда занесло?!

— Загадка в том и заключается… — уклончиво ответил Бирюков.

Солнышкина тяжело вздохнула:

— Господи, какое-то дьявольское наваждение. Что по этому поводу Вика говорит?

— Ничего. Случилось это в ее отсутствие. Дверной замок был взломан. Теплоухов хорошо знал Вику?

— Когда я работала в «Лебеде», она часто забегала в офис. Николай Валентинович относился к детям сотрудников с любовью. Своих-то у него не было. Вероятно, поэтому, если заставал Вику у меня в кабинете, непременно что-нибудь ей дарил: то шоколадку, то жевательную резинку. Однажды, помню, даже понравившуюся Вике дорогостоящую авторучку «Паркер» отдал.

— Значит, и Вика хорошо знала Теплоухова?

— Естественно.

— А вот в данном случае она отказалась его узнать. Не объясните, почему?..

На лице Аллы Аркадьевны мелькнуло удивление.

— Может быть, в силу своего характера, — чуть подумав, ответила она. — Знаете, Антон Игнатьевич, Вика настолько впечатлительна, что в момент испуга… как бы поточнее сказать… теряет рассудок. Бывало, грохнет вдребезги чайную чашку. Я взвинчусь: «У тебя что, руки отсохли?!» Дочь сразу в пику: «Это не я! Чашка сама упала!» Пройдет минут десять и все меняется: «Мам, прости, я нечаянно уронила чашку».

— А вообще характер у Вики уравновешенный?

— Для ее возраста — вполне. Во всяком случае, не закатывала мне концертов, не пугала, что бросит все и уедет за тридевять земель, как это делают многие девчонки переломного возраста. Вика, знаете, из той категории, которых в молодежной среде принято называть домашними фанатками. Когда мы жили вместе, любила сидеть дома, смотреть телевизор. Иногда ходила на концерты. Собирала вырезки из газет о своем кумире Филиппе Киркорове. Коллекционировала его фотографии и записи песен. Когда же этот обаятельный мальчик свихнулся на глупой женитьбе, Вика уничтожила всю коллекцию и, стоило только недавнему кумиру появиться на экране телевизора, мгновенно щелкала выключателем.

— Что ее шокировало в той женитьбе? Питала надежду покорить сердце популярного певца?

— Нет, Антон Игнатьевич, Вика не так глупа, чтобы мечтать о несбыточных иллюзиях. Просто это была романтическая девичья любовь к эстрадному идеалу, который на самом деле оказался совсем не идеальным.

— Вы тоже осуждаете подобные браки?

— Господи, любая нормальная женщина не скатится до такого маразма, чтобы на глазах у всего света зарегистрировать брак с юнцом, годящимся в сыновья.

— Однако женщины в летах не так уж редко выбирают именно молодых любовников, — с намеком сказал Бирюков.

Лицо Аллы Аркадьевны, будто от смущения, слегка зарозовело:

— Ой, ну это же разные вещи. Любовник нужен, извините за цинизм, для плотских удовольствий, и его обычно не афишируют. А мужа не скроешь от людских глаз.

— Словом, лично вы на такой поступок не отважились бы?

— Я не из робкого десятка, — мило улыбнувшись, увильнула от ответа Солнышкина.

— Как говорится, от сумы да от тюрьмы не зарекайся? — тоже улыбнулся Бирюков.