Девушка и звездолёт - [7]

Говорил Тимоня неправильно, проглатывая часть согласных, так что последнюю фразу Марина и вовсе не поняла. Зато её прекрасно понял Лёша.

— Наш Тимоня имеет в виду Старосельск, — объяснил он.

— Ага! — радостно согласился Тимоня. — Они поление неколько лет там часто пояляюся. Моришь — огонёк такой быстро ввех или вниз летит, раз-раз. Валися такой на нас, будут потом гадать, что с нами случиось, как на переале Дялова…

— Да ну тебя! — отмахнулся Лёша. — Маринк, не слушай ты его, Тимоня у нас трепач известный. Хотя, спору нет, тайную дорогу к озеру он нашёл…

— Какую тайную дорогу? — удивилась Марина. — Кстати, Лёш! Я из-за тебя маме соврала, а ты мне так и не объяснил, куда мы едем…

— Увидишь! — рассмеялся Лёша. — По тайной дороге приедем на берег чёрного озера искать цветок папоротника…

— А разве он не первого мая цветёт? — удивилась Марина.

— Эй, глупышка! — рассмеялся Лёша. — Папоротник цветёт в ночь на Ивана Купала, с двадцать третьего на двадцать четвёртое июля. А вообще, его можно искать когда угодно, было бы желание. Эй, заднее сиденье! Тимоня, кончай разврат, побереги силы. И не забудь: скоро твой выход.

В самом деле, с заднего сиденья время от времени слышалась приглушённая возня — от нечего делать Тимоня пытался залезть под юбку к Лике. Сделать это оказалось не просто — юбка у Лики была несколько коротковата. К тому же сама Лика изо всех сил сопротивлялась, пуская в ход коготки, и всем видом показывая, что девушка она хотя и распутная, но честная.

А маленький караван катил и катил себе, оставляя позади бесчисленные повороты и развилки, маленькие города и посёлки, новостроенные виллы в три этажа и старые, потемневшие от времени деревянные домики. Затем и они незаметно сошли на нет — машины мчались по пустой асфальтированной дороге. Вокруг живой стеной стояли высокие, «корабельные» сосны. Навстречу неспешно пылил одинокий грузовичок с накрытым брезентом кузовом.

— Эй, заднее сиденье! — обернулся Лёша, когда с обеих сторон выросло металлическое ограждение. — Здесь что ли?

— Ага! — жизнерадостно заблеял Тимоня. — Воле баэнок отанови…

Маленький караван встал около обочины. Справа через лес тянулась узкая асфальтированная просека, по которой давно не ездили — кое-где на старом асфальте лежала листва и сухие ветки. Что, впрочем, было и не удивительно — идущее вдоль главной дороги ограждение намертво перегораживало въезд. В начале просеки, словно часовые, стояли два невысоких столбика.

Выйдя из машины, Тимоня завозился около одного из них, пытаясь повернуть скрытую от глаз гайку. Послышалось басовитое гудение неких механизмов, а потом край металлического ограждения начал медленно опускаться в жёлоб, специально сделанный вдоль обочины.

— Вау, круто! — воскликнула вышедшая вслед за Тимоней Лика.

— А я чо говоил? — ухмыльнулся Тимоня. — Мы ещё и вот как моем…

Снова присев и повернув скрытую гайку, Тимоня заставил секцию ограждения встать на место. Снова опустил. Стоявшая на обочине компания разразилась аплодисментами.

Метрах в ста от дороги, скрытый за деревьями, поперёк асфальтированной просеки был установлен шлагбаум. С ним и вовсе не церемонились — тем более что на опоре имелся вороток, позволявший поднять шлагбаум вручную. Никто не обратил внимания на маленькую видеокамеру под белым овальным козырьком, укреплённую чуть поодаль, на придорожном столбе.

Эта новая, укрытая за деревьями дорога оказалась вполне удобной. Если Лёша и был чем-то недоволен, так это поведением Тимони. Польщённый вниманием Лики, он всё время размахивал руками и норовил высунуться из окна.

— Говоил, руто буэт? — то и дело повторял он.

Смеркалось. Дорога бежала навстречу. Окружающий лес сделался по-настоящему дремучим — по сторонам то и дело попадались поваленные ёлки с пожелтевшей, высохшей хвоей. Потом лес закончился, открыв глазам широкое, постепенно понижающееся поле. Вдалеке блеснула речка с поросшими кустарником берегами. На другом берегу виднелись крошечные, похожие на игрушки разноцветные домики и белые бетонные корпуса цехов со стеклянными крышами. Заходящее солнце заставило их ярко заблестеть, окрашивая окружающий мир в фантастические, золотисто-медовые тона.

— А там что? — Марина осторожно тронула Лёшу за рукав.

— Это Таросельк! — жизнерадостно объяснил Тимоня. — Там новоусы трояся, какой-то посёлок у них, мега-супер-ультра… Повыенной кофотноти. А раньше там судотроитейный заод был…

— Старосельск, — перевела Марина, успевшая немного привыкнуть к Тимониной манере речи. — Это здесь всё время НЛО видят?

— Ага! — радостно подтвердил Тимоня. — Быало моришь, а он ввех летит…

Асфальтированная дорога шла через поле вниз, к речке, через которую был переброшен короткий мостик. Возле самой опушки в сторону отходил узкий просёлок. Этот просёлок снова нырял в лес, по вечернему времени особенно тёмный и страшный. Машина подпрыгивала на колдобинах, Лёша то и дело ругался — у здешних деревьев оказались очень уж длинные ветки.

Уставшей Марине казалось, что путешествие никогда не закончится — но тут деревья разом расступились, открыв глазам прелестное озерцо с высокими, поросшими изумрудной травой берегами и неподвижной водой, похожей на тёмное зеркало. Высокие сосны окружали его со всех сторон. На противоположном берегу поднимался окруженный соснами и берёзами высоченный «каменный лоб». На этом берегу, как раз напротив «лба» обнаружилась просторная зелёная лужайка. Здесь, почти у самой воды автомобили остановились.