Девушка и звездолёт - [25]

Как раз в тот момент, когда Марина и её похитители оказались в туннеле, под потолком в очередной раз прозвенел звонок. Стены привычно дрогнули, двустворчатые ворота отозвались басовитым гулом, а полукруглая лампа над ними сменила цвет с белого на красный.

— «Волчиха»! — прокомментировал ситуацию широкогрудый крепыш. — Теперь «Александр Брусенцов» и мы…

— Время!.. — непонятно ответил темноволосый.

Вдоль стены напротив ворот выстроились три тележки на обрезиненных колёсах — две грузовые и одна с предназначенными для пассажиров сиденьями. Подсадив Марину, темноволосый сел рядом, на место водителя. Перед тем, как занять пассажирские места, парни осторожно положили на пол так и не пришедшего в себя молодого человека. Оглянувшись, темноволосый решительно взялся за рычаги.

Развернувшаяся тележка понеслась по туннелю. Встречный ветер теребил растрепавшиеся волосы, так и норовя забраться под разорванную блузку. Держась за металлический борт, другой рукой Марина прикрывала прореху, одновременно удерживая в пальцах туфельку. Быстро уходили назад гладкие бетонные стены, широкие квадратные плафоны под потолком… По пути то и дело попадались металлические ворота — над закрытыми створками горели красные лампы. Только теперь девушка заметила, что больше не слышно ни звонков, ни характерного гула.

Двое ворот в конце туннеля оказались распахнутыми настежь. Из раскрытых створок тянуло холодом, над полом стлались клубы белого пара. Лампы над воротами были не белыми, не красными, а зелёными. Посреди туннеля терпеливо дожидалось несколько человек.

— Вадим Евгеньевич!..

К выпрыгнувшему из тележки темноволосому сразу же бросились двое — носивший очки высокий моложавый мужчина с прилизанными висками и крупный седой дядька с грубоватыми чертами лица. Все встречающие носили уже знакомую девушке тёмно-серую форму с красными погончиками и с эмблемой в виде крылатого кораблика на фоне тёмно-коричневого шара. Тем не менее, по выправке, по характерной манере держаться, Марина угадала в седом дядьке военного. На ум сразу же пришло прозвище: «Полковник Ярцев».

— Олег попал под выхлоп, — ответив на незаданный вопрос, темноволосый сразу же перешёл в наступление. — Симаков! Ты почему здесь? Ты уже пятнадцать минут, как должен быть наверху…

— Но, Вадим Евгеньевич… — оправдывался моложавый.

— Наверху! — жёстко повторил темноволосый. — Так что, задраивайся, перекачивай недостающий кислород… На двоих резервов хватит…

— Слушаюсь, Вадим Евгеньевич! — ответил моложавый.

И, не говоря больше ни слова, бросился к ближайшим воротам. Часть стоявших в коридоре людей ушла вместе с ним. Зябнущая, поджимающая пальцы босых ног Марина увидела, как медленно закрываются металлические ворота. Свет висевшей над ними лампы сменился с зелёного на белый.

— Я вызвал врача, Вадим Евгеньевич! — доложил «полковник Ярцев». — Можем ли мы ещё что-нибудь сделать?

— Что касается Олега, то ждать и надеяться на лучшее, — ответил темноволосый. — Чудеса иногда случаются, хотя обычно их делают сами люди. Что до нас с вами, Никита Денисович, то задраивать люки, занимать места и подниматься. Идём сразу же за «Брусенцовым». Время…

И тут «полковник Ярцев» заметил грязную, растрёпанную Марину — стоя около тележки, она продолжала закрывать прореху на груди рукой с зажатой в ней туфелькой.

— Прошу прощения, Вадим Евгеньевич! — спросил он. — А это кто?

— Не важно, — ответил темноволосый. — Маленькая путешественница, которой вздумалось прогуляться по Расположению в неподходящий момент.

— Но, Вадим Евгеньевич! — попробовал возразить «полковник Ярцев».

— Время, Кованько! — оборвал его темноволосый.

Широкогрудый крепыш и высокий парень подняли застонавшего Олега. К ним присоединились ещё двое, бывших с «полковником Ярцевым» — вчетвером, на куртках они внесли пострадавшего парня в распахнутые ворота. Взяв Марину за руку, темноволосый повёл её следом — напуганная девушка привычно не сопротивлялась. За бетонной стеной с воротами обнаружилась ещё одна стена, толстая, металлическая, со сдвинутым в сторону огромным овальным люком. Между двумя стенами имелся проём шириной метра в три, в котором клубился белый, обжигающе холодный пар. Прутья переброшенного через проём широкого металлического мостика покрывал тонкий слой инея.

Ступив на мостик, девушка испуганно вскрикнула — металлические прутья обжигали босые пятки. У раскрывшейся под ногами пропасти, заполненной белым паром, не было видно дна — зато по сторонам проём заметно изгибался. Сообразив, в чём дело, темноволосый молча подхватил Марину на руки.

— Пожалуйста! — только и сумела пискнуть та. — Отпустите меня! Я не хочу…

— Вадим Евгеньевич! — снова попытался вмешаться «полковник Ярцев».

— Отставить, Кованько! — цыкнул на него темноволосый. — Через десять минут доложите о готовности к подъёму. И доложите лично…

За металлической стеной с овальным люком обнаружилось обширное помещение со слегка изгибающимися металлическими стенами — словно само помещение было частью разгороженного на сегменты бублика-тора. Маленький овальный люк в противоположной скруглённой стене, двое двустворчатых ворот напротив друг друга в торцевых стенах… В помещении сразу же стало тесно — над лежащим на куртках около стены Олегом склонилась полная пожилая женщина в белом халате поверх серой формы.