Девственница для ковбоя - [15]

— Я желал тебя с той секунды, как увидел впервые. Когда ты была, мать твою, слишком молодой для меня, чтобы даже просто думать о том, о чем думал я. Поэтому мне пришлось выжидать подходящее время. Когда тебе исполнилось восемнадцать, единственной мыслью в моей голове было заявить о своих правах на тебя и сделать своей. Ты сводила меня с ума, когда говорила это свое «папочка», то как играла со мной. Ты просто обожала нажимать на все мои кнопки, испытывая мое терпение, — Брендон вздохнул, закрыв глаза, словно представлял себе все то, о чем говорил. — Но я думал, что ты заслуживала кого-то лучше, чем я, так что решил не брать того, чего так безумно желал. Более чем просто желал. Я очень уважаю твоих братьев и тебя, поэтому не хотел все разрушить, Долли. Пусть бы ты оставалась чистой и не запятнанной. А не строила отношения с ублюдком, который даже не представлял, как дать тебе настоящую семью. Я даже не знаю, что это такое. Но прекрасно понимаю, что ты именно этого и хочешь. Белый штакетный забор и стайка детей, бегающих повсюду, и все в таком духе.

— Но…

Брендон поднял руку, прерывая меня.

— Однако затем я осознал, что никто на свете не будет достаточно хорош для тебя, даже если говорить и не обо мне, — я увидела какое-то темное выражение в его глазах, когда он шагнул ко мне. — Но в тоже время, истина заключается в том, что никто и никогда не хотел тебя с той же силой, с какой желаю я. И ни один мужчина на земле не будет любить тебя так, как люблю я.

Брендон опустился на одно колено передо мной и достал из кармана простое золотое кольцо с бриллиантом.

— Брендон, — прошептала я, прижав руки ко рту. Я не могла поверить, что это происходило. Он полностью обнажил передо мной свое сердце. Я ненавидела то, что Брендон считал, будто был недостаточно хорош для меня, будто он не заслуживал семьи.

— Я хочу доказать тебе, что никуда не уйду. Я итак слишком долго ждал, давая тебе шанс поменять свое мнение обо мне, даже учитывая, что мои собственные чувства к тебе никогда бы не изменились. В тебе нет ни единой черты, которую бы я не любил. Ты громкая и становишься центром внимания, где бы ни оказалась, а я лишь сижу в стороне, любуясь твоим сиянием. Ты очень сильная и работаешь больше, чем кто-либо, кого я встречал в своей жизни.

Я не произнесла ни слова, когда Брендон протянул ладонь, взял мою руку и надел мне на палец кольцо.

— Ты выйдешь за меня замуж, Долли, и не потому, что я прошу тебя об этом — я не прошу — а потому, что у тебя нет иного выбора. Я тебе его не оставлю. Ты моя. Была ею с самого первого дня. Ты сама предрешила свою судьбу, когда посмотрела на меня этими своими глазами и улыбнулась, сверкая очаровательными ямочками на щеках. Ты думаешь, что я куда-то уйду, но никуда не собираюсь. Единственное направление, в котором собираюсь двигаться — это к тебе.

Я хотела расплакаться, хотела рассмеяться, или же просто рухнуть на пол возле Брендона, и все это желала сделать одновременно. Но вместо этого просто замерла на одном месте. Он давал мне все, что я когда-либо хотела, и мне было неизвестно, как справиться с тем счастьем, что обрушилось на меня.

— А теперь, — произнес Брендон, поднимаясь с пола и подхватывая меня на руки. — Я собираюсь отнести тебя в кровать и стащить каждую вещь, что на тебе надета.

Глава 9 Брендон

Долли упала спиной на кровать, и я опустился следом, срывая с нее топ. Эта тряпка явно была лишней, учитывая мои дальнейшие планы на Долли, не считая той злости, что вызывал во мне один вид этой вещицы. Звук рвущейся ткани показался таким громким в тишине комнаты, но от него мой член стал лишь еще тверже. Мои губы устремились к тому месту на теле Долли, о котором я грезил с того момента, как увидел ее в этом чертовом наряде. Ее полные груди вырвались на свободу, и я наклонился, прижимаясь к соску. Мне было необходимо увериться, что эти проклятые вещи больше никогда не смогут оказаться на ней.

Ладонями я обхватил бедра Долли, пока наслаждался вкусом ее тела, желая узнать какой будет ощущаться каждая ее часть. Нуждался в этом. Все эти годы, когда я жаждал ее, обрушились на меня, и мне оставалось лишь пытаться заставить себя притормозить, но не мог ничего с собой поделать. Я слишком нуждался в Долли.

— Брендон, — простонала она, ее пальцы запутались в моих волосах, пока спина изгибалась над кроватью.

— Отдашься ли ты мне, ягненок? — спросил я, подняв глаза к лицу Долли. Мои пальцы сильнее сжали ее ягодицы в каком-то первобытном желании заявить на нее свои права. Я не мог отпустить ее.

— Я отдала себя тебе много лет назад, — произнесла Долли, и ее слова проникли мне в самую душу. Она принадлежала мне. И всегда будет. Других вариантов не существовало. Я собирался провести всю жизнь, доказывая, что являлся для нее тем самым мужчиной, потому что был уверен, что Долли подарит мне будущее, о котором я всегда мечтал.

Ее ноги раздвинулись шире, а юбка собралась на бедрах. Обнаженная киска Долли прижималась ко мне, и лишь грубая ткань моих джинсов не давала мне оказаться внутри нее. И я не знал точно, нравилось ли мне это или нет. Это позволяло мне немного притормозить, потому что в ином случае, мой член был бы уже похоронен в ее маленькой тугой киске, вбивался бы в ее тело, пытаясь воплотить все мои мечты о Долли, вынашивающей нашего ребенка.