Девочка в гараже - [11]

Прошло несколько недель, и она привезла к нам в Центр своих близняшек. Малышки были красивыми и здоровенькими. Я предложила ей детскую одежду и другую помощь, чтобы встать на ноги. Она приходила еще не раз, и каждый раз я молилась вместе с ней, делилась Божьей любовью. А потом эта женщина пропала, и больше я с ней не виделась и не получала от нее вестей.

Шесть лет спустя, вернувшись однажды в воскресенье домой из церкви, я еще из-за двери услышала, что звонит телефон. Из УДС сообщали, что в полицейском участке находятся четверо детей из одной семьи, которых надо взять под опеку. Их мать арестовали по обвинению, связанному с наркотиками, и она потребовала, чтобы ее детей отдали только мне.

Я отправилась туда и увидела четырех грязных, диковатого вида детишек: девочек-близнецов и двух мальчиков помладше. Я поняла, кто они, лишь на следующее утро, после звонка от сотрудницы социальной службы: та назвала имя матери. Помню, шестилетние близняшки сидели тогда напротив меня за кухонным столом.

«Так это и есть малышки, за которых я молилась в Центре помощи!»

Я не знала, что стало с двумя старшими детьми той женщины, но братья близняшек явно появились на свет после них. Бог не просто так привел их обратно в мою жизнь – не только для телесной опеки на то время, пока их матери помогают. Может, у меня будет шанс сказать им о том, как Иисус их любит?

В печке треснул уголек, и я вернулась к реальности. А потом вспомнила, что сидела на этом же месте, когда близняшки вышли из своей комнаты и сказали мне:

– Дебра, мы хотим призвать к себе в сердце Иисуса. Ты покажешь нам, как это сделать?

В тот вечер меня как раз навестила подруга – Мэрилин Пипкин из кризисного центра помощи беременным в Лонгмонте, Колорадо. Она взяла одну близняшку к себе на колени, я – другую, и мы объяснили, что значит призвать к себе в сердце Иисуса, а потом вместе выслушали их святые молитвы о спасении.

Будет ли так же и с детьми Бауэр? Примут ли они Иисуса после того, как несколько месяцев подряд слушали мои молитвы? Я закрыла глаза. Спаси этих детей, Господи. Дай им и их матери познать Тебя так, как знаю я. Ты есть любовь. Ты – спасение. Ты – их единственная надежда.

3. Догадки

По всей маленькой комнате – в стенных шкафах, в комодах, под кроватями я находила сокровища: одежду, игрушки, заколки для волос… Прибравшись, я снова разложила их по «тайникам». Прошло пять месяцев с тех пор, как у нас поселились дети Бауэр. А через несколько часов все пятеро должны были вернуться после ночевки у матери – первой без надзора.

Шли вторые выходные декабря. Я блаженствовала, проводя субботу в кругу своей семьи, и бродила по дому, в тишине и покое. Большую гостиную наполнял запах смолы от рождественской елки. Эл ушел на работу, Сэди – в гости к подруге, Хелен и Чарльз разошлись по своим комнатам и наверняка с удовольствием проводили время в своем личном пространстве, в тишине и покое, пока не вернутся дети Бауэр. Никто не носился по гостиной. Никто не кричал и не дрался с визгом из-за игрушек. Все тарелки и чашки детского размера, которыми пользовались всякий раз, садясь за стол, теперь аккуратно стояли в посудном шкафу.

Я молилась, чтобы поездка детей к матери прошла успешно, как молилась постоянно с тех самых пор, как их мать накануне вечером заехала за ними. Несколько месяцев я держала связь с Карен, звала ее то в церковь, на занятия по изучению Библии, где она могла познакомиться с другими женщинами, которые подружились бы с ней и поддержали, то в Центр помощи, на личную встречу. Когда мне, приемной матери, доверяла мать-одиночка, впуская в свой мир, я старалась оказать ей всемерную поддержку.

Карен принимала мои приглашения в церковь – вероятно, чтобы повидаться с детьми. Несколько раз она приезжала в Центр помощи, чтобы наедине со мной обсудить, как у них дела. При этом она непременно рассказывала, как хорошо выполняет требования УДС – лишь бы детей вернули. Хоть я и не была посвящена в подробности бесед, условий и договоренностей между ней и УДС, казалось, она искренне старается сделать все, что нужно, только бы доказать, что она – ответственная мать и ей можно верить. В начале ноября Эл даже дал ей сезонную работу на полставки в Центре проведения мероприятий: финансовая независимость входила в список требований.

Мысленно я вернулась на несколько месяцев назад, к тому времени, как дети пробыли у меня восемь недель, а УДС попросило меня поприсутствовать на слушании дела с участием двух социальных работников, Карен и ее родителей (которые воспитывали старшую дочь, Деэнн). Насколько я поняла, меня пригласили лишь с одной целью: чтобы я рассказала о своем опыте общения с Карен с тех пор, как я познакомилась с ней в июне, и высказала свое мнение по поводу ее успехов. Когда пришла моя очередь, я высоко отозвалась о ее стараниях и добавила, что, как мне кажется, она со всей серьезностью относится к возвращению себе опеки над детьми. Пока я говорила, мы с Карен переглядывались и улыбались. Казалось, мы сдружились. Я довела до сведения соцработников, что Карен упоминала, сколь полезными оказались уроки родительских обязанностей, посещаемые по требованию. Все, что я увидела и узнала о Карен за краткое время нашего знакомства, внушало надежду.