На крыльцо дома, в халате, уже выбежала мать Светы, очнувшаяся, наконец, от пьяного сна. Она сбежала по ступенькам, напуганная и бледная, не понимая, что происходит.
- Стас, что ты тут делаешь…что все это значит?
- Вызывай скорую, быстрее, ты слышишь?! Он порезал ее…чертов сукин сын!
- Господи…Света? Я…я не понимаю…это кровь?! У нее кровь?
- Бегом звони в больницу, я сказал!
Женщина, побелевшая, точно призрак, скрылась в проеме двери.
- Он оборвал телефон… - прошептала Света.
- Твоя мать иногда бывает невыносима, но она догадается позвонить с мобильника.
- Вы, правда, думаете, что я храбрая?
- О, - улыбнулся кузнец. – Храбрее девочки я еще не встречал.
Зверь пытался спрятаться в своей норе, но разгневанную толпу было не остановить. Люди вытащили человека на улицу, вместе с его дочерью, умоляющей отпустить ее, и обоих растерзали на куски. Не было в ту ночь другого Бога, кроме голодной луны.
А снег все кружил и кружил, вглядываясь в людские лица. Но они отворачивались от него, не желая вспоминать прошлого. И тогда он понял, кто подарит ему бессмертие.
Снег догнал скорую помощь на оживленной трассе, и заглянул в, обклеенные красными крестами, окна.
Девочка, победившая волка, лежала на кушетке, с перевязанной головой, а грудь ее мерно вздымалась во сне. Рядом с ней сидела ее мать, взяв дочку за руку.
Снег улыбнулся и дал обещание никогда не забывать этой ночи. Дал обещание вечно помнить о хрупкой девочке, в одиночку бросившей вызов древнему злу.
