Девочка, которая спасла Рождество - [45]

– Но откуда вы знали, что я приду? – спросил Отец Рождество. Лицо его налилось багрянцем, как угли в камине.

Ургула искренне озадачилась.

– Мы просто… знать. Так. Бух, ты поддать жару. Я хотеть мясо с корочкой.

В следующий миг до Отца Рождество донёсся какой-то шум. Он не был похож ни на громкое дыхание голодных троллей, ни на треск огня. И шёл откуда-то снаружи. Кажется, это были шаги. Совсем близко. Ургула их тоже услышала.

– Кто-то ходить там.

Бух вскинулся и вогнал грязные пальцы в глазницу, чтобы с сочным чпоканьем вытащить свой единственный глаз. Держа глаз в руке, он выставил его на улицу и посмотрел, что снаружи.

– Человеческая девочка, – отчитался он.

– Амелия, нет, – сокрушённо пробормотал Отец Рождество.

Бедная глупышка.

Пещера трещит и содрогается

Вернув глаз на место, Бух другой рукой грубо схватил Отца Рождество за шею. Камень уже раскалился до невыносимости.

В пещеру вбежал унтертролль, с головы до ног покрытый шерстью. На плече у него болталась Амелия. Девочка вопила и брыкалась изо всех сил.

Бух повернулся посмотреть, что происходит, и чуть ослабил хватку на мокрой от пота шее Отца Рождество.

– Амелия! – ахнул Отец Рождество. – Что ты здесь делаешь?

Унтертролль схватил Амелию за волосы и потряс, чтобы похвастаться добычей.

– Я поймать рождественский пудинг нам на ужин!

– Я хотела спасти тебя, как ты спас меня, – торопливо сказала Амелия. – Я перед тобой в долгу.

– Ничего ты мне не должна!

Амелия покачала головой. Сделать это было непросто, ведь тролль по-прежнему держал её за волосы. Унтертролля звали Теодором. Из пасти у него одиноко торчал коричневый зуб. Но Амелия не выглядела испуганной. Она вдоволь набоялась в прошлой жизни и порядком устала от страха.

– Ты ни в чём не виноват! Я просто рассердилась, потому что в жизни случаются плохие вещи. Но хорошие случаются тоже. И волшебные. То, что ты делаешь, потрясающе. Я была такой счастливой в позапрошлое Рождество, когда открывала подарки! Невероятно счастливой. Не из-за подарков, а потому что они появились по волшебству. Я была очень рада узнать, что волшебство в самом деле существует. Ты делаешь мир лучше. И в том, что сейчас происходит, твоей вины нет. Ты хороший человек, Отец Рождество. И поступаешь правильно.

– Скукотища, – нервно почесался Джо. Как все тролли, он страдал аллергией на сентиментальность. Супруг Ургулы поковырялся в ухе и вытащил кусок серы. – Давай убивать их, Ургула. По одному. Пора.

Пока Отец Рождество думал над тем, что сказала Амелия, его внимание привлекло странное свечение. Что-то сияло за пределами пещеры, переливаясь всеми цветами рождественской гирлянды. Зелёные, розовые, фиолетовые и голубые огни вспыхивали один за другим. Отец Рождество смотрел на них и чувствовал, как внутри разливается знакомое тепло, словно он выпил горячего сиропа. Это тепло не имело никакого отношению к камню под ним. Это было тепло магии и чудовства. Амелия показала ему, какими добрыми, сильными и храбрыми могут быть дети. И Отец Рождество вспомнил обо всех, кто ждёт его подарков. Доброта Амелии наполнила Вселенную надеждой. Следуя за своим сердцем, она рискнула жизнью, чтобы спасти его. Её доброта сотворила волшебство.

Но достаточно ли сильное? Отец Рождество собирался выяснить это немедленно.

Он уставился на бородавчатую руку унтертролля, которая продолжала удерживать Амелию, и пожелал, чтобы она больше никогда не причинила вреда этой девочке. В следующий миг кулак тролля разжался, выпустив волосы Амелии, и врезался в потолок пещеры. По камню пробежала трещина, за которой не замедлили последовать другие.

– Что ты делать, Теодор? – сердито спросила Ургула и подкрепила свои слова ударом по стене, отчего по ней тоже побежали трещины. Тролли известны тем, что не умеют держать себя в руках.

– Наша пещера ломаться, – заметил Джо.

– Да, ломаться.

– Надо выбираться отсюда, пока мы не… – начала Амелия.

Однако не успела она договорить, как потолок пещеры начал осыпаться. Острый камень полетел прямо в голову Амелии. Девочка едва сумела отскочить. Промешкай она хоть секунду, от неё бы и мокрого места не осталось. Вслед за первым посыпались другие обломки. Грохот стоял невообразимый.

А потом послышался голос. Он не принадлежал ни троллю, ни Амелии, ни Отцу Рождество.

Это был голос Мэри.

– Отец Рождество? Это я! – кричала она.

Теперь он её видел. Тугой пучок Мэри воинственно съехал на сторону, а сама она увлечённо метала камни в голову Буху. Один из них попал точно в цель и рассёк его толстую шкуру. Серо-зелёная кровь брызнула из раны и застучала по полу россыпью мелких камней. От боли Бух выпустил пленника и гневно затопал, породив очередные трещины.

Отец Рождество резво скатился с раскалённого камня и запрыгал на месте, остужая горячий тулуп. Внезапно до него донёсся глухой стук. Свалившийся с потолка камень ударил Мэри по голове, и теперь она неподвижно лежала на полу пещеры.

Горе, тяжёлое, как гора, придавило Отца Рождество.

– Мэри! – закричал он. – Мэри, ты меня слышишь?

Мелкие тролли суматошно носились по пещере, пока убертролли пытались удержать потолок на месте.

– Ты спасёшь её, – сказала Амелия, незаметно подойдя к Отцу Рождество. Девочка чувствовала, как в груди у неё растёт надежда, которую уже ничто не погасит. Она знала, что надежда поможет Отцу Рождество. Ведь именно так работает магия Вселенной. Всё начинается с простой веры в чудо. – Ты сможешь. Ты должен её спасти!