Девочка, которая спасла Рождество - [13]

Констебль Нюхлз сердито распушил усы.

– Сэр, – обратился он к писателю, – если вы не оставите нас в покое, мне придётся арестовать вас за нарушение общественного порядка.

Чарльз Диккенс посмотрел на несчастного дрожащего кота и не менее несчастную дрожащую девочку, которая прижимала его к груди. Амелия опустила Капитана Сажу на землю.

– Давай, беги к мистеру Диккенсу, – сказала она.

Мистер Мор топнул ногой, чтобы отогнать кота. Ничуть не напуганный, Капитан Сажа брезгливо покосился на его ботинок.

– Беги же! – взмолилась Амелия. – Мистер Диккенс за тобой присмотрит.

Писатель подхватил кота на руки.

– Обязательно присмотрю, – заверил он Амелию и Капитана Сажу.

Чарльз Диккенс чувствовал себя просто ужасно: разлучить девочку с другом, да ещё в канун Рождества! Но он знал, что у него дома коту будет лучше, чем на улице.

– Когда выберешься из работного дома, сможешь его забрать. Твой кот поживёт у меня. Даути-стрит, 48. Это в Блумсбери.

– Он любит рыбу! – в отчаянии выкрикнула Амелия, которую снова потащили к работному дому.

– Я каждый день буду кормить его лучшими сардинами.

– Его зовут Сажа! И он капитан.

Чарльз Диккенс кивнул.

– Так точно. Капитан Сажа. Я запомню!

Кот проводил Амелию грустным взглядом.

– Я буду по тебе скучать, – мяукнул он. Амелия с тоской посмотрела на него в ответ.

Чарльз Диккенс стоял посреди улицы и беспомощно наблюдал, как босоногую, покрытую сажей девочку-сироту затащили в работный дом. Неужели она встретит там Рождество?..

Когда писатель нёс домой порученного его заботам кота, подвыпивший господин у паба крикнул ему:

– Счастливого Рождества!

– Да, – только и сказал Чарльз Диккенс. На поздравление у него не хватило духу.

– Разве сейчас не лучшее время года? – не унимался господин.

Кот мяукнул, выражая несогласие, а Чарльз Диккенс кивнул:

– Да. И худшее тоже.

Тёмное небо

На развалинах Мастерской игрушек мало что удалось отыскать. Пять волчков, семь мячиков, десять карточных колод, двадцать одна кукла и раздавленный мандарин – вот и всё, что осталось от рождественских сокровищ.

Уже смеркалось, но Отец Рождество продолжал петь, чтобы вселить в эльфов бодрость духа.

– Бубенцы, бубенцы весело звенят! Звон идёт во все концы…

Увы, только Малыш Мим охотно подпевал ему.

Потом пришёл Кип. Кип был главным в Эльфхельме экспертом по саням. Он руководил Санным центром, который не пережил атаку троллей. Высокий, худой, Кип сильно сутулился и потому напоминал вопросительный знак на ножках. Говорил он очень тихо, и чтобы его расслышать, приходилось наклоняться к самому лицу. В детстве Кипа похитили люди. Отец Рождество спас его, и с тех пор между ними была особенная дружба.

– Привет, Кип, – сказал Отец Рождество, стряхивая пыль с карнавальной маски, которую только что нашёл под обломками. – Получится починить сани?

Кип покачал головой.

– Нет. Это невозможно.

Отец Рождество досадливо поморщился.

– Да что ж сегодня все ругаются?

В ответ Кип принялся объяснять, почему это невозможно.

– Компас сломан, рама вдребезги, сиденья исчезли, от оленьей упряжи остались одни ошмётки, преобразователь надежды и двигатель сгорели, спидометр треснул, альтиметр разбился, ходовая часть восстановлению не подлежит, тормоза заклинило, ручное управление вышло из строя. А, ещё часы пропали.

Отец Рождество кивнул.

– Но всё остальное в порядке?

– Они даже в воздух не смогут подняться, не то что облететь вокруг света.

Отец Рождество задумчиво посмотрел на маску, которую всё ещё держал в руке. Это была скорее заготовка для маски: украсить её не успели.

– Спасибо, Кип. Я тебя понял.

Он тяжело опустился на снег и принялся размышлять, что же делать. Отец Топо принёс ему чашку горячего шоколада. Отец Рождество заметил в руках у эльфа свежий номер «Ежеснежника».

– Дай-ка поглядеть, – попросил он.

Старый эльф неохотно протянул ему газету.

«УЖАСНЫЕ ТРОЛЛИ УНИЧТОЖИЛИ РОЖДЕСТВО», – кричал заголовок.

– Отец Водоль знает, как обнадёжить народ, – хмыкнул Отец Рождество.

Отец Топо улыбнулся.

– Несчастья хорошо продаются, – ответил он. – Но послушай, боюсь, сейчас он прав. Лучше оставь эту затею.

– А как же дети?

– Вряд ли они успели забыть Рождество с прошлого года. Придётся потерпеть. В следующий раз наверстаем.

– А если нет? – спросил Отец Рождество.

Отец Топо не нашёлся с ответом. Хотя обычно у него находился ответ на всё.

Падающие олени

Отец Рождество направился к оленям, аккуратно перешагивая через трещины в земле. По животным было заметно, что они ещё не пришли в себя после случившегося.

– Выше нос, рогатушки. Знаю, денёк выдался непростой, но мы должны постараться и вести себя, как обычно. Вы со мной?

Олени избегали встречаться с ним взглядом. Блитцен жевал снег. Купидон и Комета нервно жались друг к другу. Резвая укусила Грозу за ухо просто потому, что та понюхала её хвост. Вихрь нервно выписывал круги. Скакун внимательно изучал свои копыта.

– Да, саней у нас больше нет, и подарков на всех не хватит. Но я хочу порадовать столько детей, сколько смогу. Без вашей помощи не обойтись. Придётся лететь верхом. Ночь будет жаркой, и мне нужен кто-то, кто верит, что у нас всё получится.

Олени переглянулись, потом посмотрели на Отца Рождество. В глазах Скакуна читалось: «Ты, должно быть, шутишь».