Детство Скарлетт - [14]

Цокот копыт лошади Ретта Батлера казался единственным живым звуком на всей пыльной улице.

Ретт Батлер отряхнул пыль со своего черного узорчатого пончо, продолжая всматриваться в дорогу, вглядываться в безлюдную тишину улицы.

Наконец, он увидел, что из-за угла на улицу выехал мужчина на лошади. Его лицо было непроницаемым, лошадь ступала медленно.

Ретт Батлер, прикоснувшись пальцем к полям своей шляпы, надвинул ее на глаза, чтобы не слепило солнце и чтобы была возможность следить за всем происходящим.

Мужчина безмолвно проехал на лошади рядом с Реттом Батлером. Батлер оглянулся и прочел приколотую на спине всадника надпись:

«Прощай, амиго».

Он скептично улыбнулся, и хотя губы едва заметно дрогнули, взгляд остался холодным и спокойным, он все так же внимательно продолжал вглядываться вперед.

Вдруг наперерез лошади Ретта Батлера, чуть ли не под ее ноги выскочил пожилой лысоватый мужчина в белых одеждах. Он был бос, а в руках сжимал соломенную шляпу.

— Я приветствую тебя, незнакомец, — каким-то странным, немного дрожащим, и в то же время безумным голосом прокричал мужчина, — я приветствую тебя в нашем городке.

Ретт Батлер натянул поводья, лошадь остановилась, как вкопанная, и он пристально посмотрел на мужчину.

— Я звонарь. Меня зовут Хуан Дегирос. Я звонарь, — еще раз представился мужчина, обегая Ретта Батлера вокруг. — Ты едешь к Рохасам? — спросил он и сам ответил: — Нет, ты едешь не к Рохасам. Ты едешь к Бастеру. А может быть, и не к Бастеру.

Мужчина размахивал перед собой указательным пальцем.

— Наверное, ты хочешь разбогатеть? А если так, то ты приехал как раз туда, куда нужно.

Ретт Батлер тронул лошадь, и она двинулась по улице. Мужчина семенящей походкой бегал вокруг всадника.

— Я говорю тебе, что ты приехал именно туда, куда надо. Здесь ты можешь и разбогатеть, но можешь и потерять жизнь, потому что все, кто приезжает в наш город, либо становятся очень богатыми, либо совсем мертвыми.

Седоватые грязные волосы незнакомца были растрепаны, ветер шевелил их, а взгляд его безумных глаз не выражал ровным счетом ничего.

— Наверное, ты решил торговать оружием, не правда ли? — не унимался он. — А вообще-то нет, ты собираешься его покупать? Нет, ты не покупаешь оружие, скорее всего, ты продаешь, а?

Мужчина обращался к Ретту Баттлеру, явно не надеясь, что всадник снизойдет до ответа.

Лошадь Ретта Батлера неспешно двигалась вперед.

Незнакомец, наконец, отстал. Но в спину Ретту Баттлеру все еще летели его выкрики:

— Или ты здесь разбогатеешь, или тебя убьют. Одно из двух, третьего не дано. А я человек божий, звонарь, человек божий, звонарь…

Ретт Батлер еще глубже надвинул шляпу на глаза и покрепче сжал поводья своей лошади. Он постепенно углублялся в городок и, не поворачивая головы, взглядом следил за закрытыми окнами.

Из-за запыленных и грязных стекол на него смотрели измученные и запуганные лица женщин, детей, стариков. Их глаза припадали к щелям в дощатых дверях, к стеклам окон.

— Да, странный городок, — вновь произнес Ретт Батлер, прикоснувшись указательным пальцем к давно небритому подбородку.

Лошадь вывела Ретта Батлера на одну из центральных улиц.

Здесь расхаживали пестрые куры, ковыряющиеся в горячей пыли, бегали бродячие собаки.

У одного из салунов было навязано с полдюжины лошадей под седлами, расхаживали мужчины. И у каждого из них на боку висел револьвер.

Наконец, один из мужчин заметил незнакомого всадника и, обернувшись к своим товарищам, указал на него рукой.

— А вот и незнакомец какой-то появился в наших краях.

Он встал на пути Ретта Батлера.

— Приятель, мне кажется, что ты сбился с пути и попал не на ту тропу. Она завела тебя в этот милый городок, — ехидным голосом сказал мужчина.

— Нет, Чак, этот парень ошибся еще тогда, когда появился на свет.

Третий из подошедших к Ретту Батлеру, уперев руки в бока, расхохотался.

— Так, приятель, ты работу не получишь. Здесь такие не нужны.

И мужчины, одновременно выхватив револьверы, принялись стрелять под ноги лошади.

Та испуганно подалась в одну сторону, потом в другую, но Ретт Батлер, натянув поводья, удержал ее.

Мужчины продолжали палить из своих револьверов.

Лошадь понеслась по улице, и Ретт уже не в силах был удержать ее. Да он и не стремился это делать. Проскакав полсотни ярдов, он резко дернул поводья, и лошадь перешла на шаг.

А за его спиной слышался хохот ковбоев.

— Действительно, этот незнакомец — трус. А его лошадь боится револьверной пальбы. Вообще-то, мы его неплохо проучили, будет знать нас.

Ретт Батлер, проезжая у салуна, опустил поводья и, резко выбросив руки вверх, уцепился за горизонтальную, чудом уцелевшую перекладину от разрушенного крыльца.

А лошадь поскакала дальше.

Дверь салуна распахнулась, и Ретт увидел лицо седоусого мужчины, который внимательно смотрел на него.

— Добрый день, — сказал Ретт Батлер, разжал руки и спрыгнул на крыльцо.

— Меня зовут Сильвинит, — представился седоусый мужчина.

Ретт Батлер кивнул. Из-за угла выскочил безумный звонарь их, хохоча и показывая пальцем на Ретта Батлера, стал приседать и вертеться на одной ноге.

— Так, приятель, ты не разбогатеешь, а добьешься только одного…