Детский Мир - [7]
— Это как же? — удивилась женщина.
— Слышу стук в дверь, — я молчу. А Голова кликнул меня. Бага в ванную побежал. А я отклыл двель и слазу сказал: «Пойдем к вам, в телевизоле мультик смотлеть». А он: «Что ж ты столько дней не приходишь, Учитал не пускает?» А я ему: «Нет, ботинки совсем полвались», и пока он думал, быстренько: «Но с Вами пойду. А сказку ласкажите? А сгущенка у Вас есть?». «Все есть, все есть, — он сам немного толопился. Только сказал: «Ты двель на замок заклой». А я гломко, чтоб Бага слышал: «Заклывать не буду. У Учитал и Ложи ключей нет».
— Ой, ты мой золотой, мой смышленыш родименький, — женщина по-матерински обняла мальчика, несколько раз поцеловала. — Только говорить надо правильно, как я тебя учила. Не Ложа, а Роза. А ну, скажи «р-р-р». Язык к небу, к небу язык, как трактор — «р-р-р».
— Тлактолов нет — есть только танки, — строго сказал мальчик, возвращая всех в реальность.
— О Боже! — поднялась женщина. — Что ж Роза не возвращается?
— А она к боевикам пошла?
— Ну, да. Тебя дома не нашли и разбежались. Я вроде к своим, к русским, на блокпост, и она вроде к своим. Вы, — на меня впервые, изучающее глянула она, — присмотрите за мальчиком.
Несмотря на свой старческий вид, она довольно быстро двинулась к выходу, и уже была в подъезде, когда мальчик вдруг крикнул:
— Бабушка, не идите. Вновь длуг длуга долго искать будете. Она сама плидет. Вот увидите.
Как-то странно глядя на мальчика, женщина медленно вернулась, села около печи. И в это время в подъезде послышался шорох, звук шагов и появилась рослая женщина — плотная, смуглая, крепкая, лет тридцати.
— Ой, слава Богу, нашелся! — кинулась она к мальчику. Увидев меня, смутилась, и, уже пытаясь приглушить страсть, явно сдерживаясь, слегка обняла его, тоже поцеловала.
— Прости, — на чеченском прошептала она, — больше тебя одного не оставим. Вот что мы с бабушкой тебе принесли, — она достала из кармана несколько конфет.
— А мне Голова много кушать дал, — в присутствии обоих женщин значительно веселее, даже капризнее стал голос мальчика. — Там даже сгущенка есть!
— Ты наш кормилец! Наш золотой! — теперь обе женщины завозились вокруг мальчика.
Потом началась житейская суета. Пожилая вновь завозилась возле печи. Роза взяла маленький топорик, засобиралась на улицу, по дрова.
— Может я пойду, — впервые подал и я свой голос.
— Нет-нет, вы чужой, да и не разберетесь, — остановили мой порыв обе женщины.
Дрова были сырые, разгорались плохо, дымились, шипели, разгоревшись, с озорством трещали, вторя хилому свисту закипающего чайника. Судя по репликам мальчика, ужин в этот вечер был праздничным, щедрым; как-никак дары капитана, да гость был — так что все запасы на перекошенный стол — хлеб, масло, сгущенка, лук, и как десерт, чай с конфетами. И во время еды, и после, когда купали мальчика, а потом переодевали в пижаму и укладывали спать, мне все казалось (если отвлечься от мрачности жилища и нужды), что женщины-рабыни обихаживают царского сына, если не потомка какого-то божества.
— А вы что не ложитесь? — заявил мальчик, кутаясь в единственное шерстяное одеяло.
Да, наступил самый неловкий момент — где и как спать?
— Дядя ляжет на диван, а вы ко мне на кровать, быстрее, пока тихо, сказку надо начать, — распорядился мальчик. Так и поступили. Укрывшись своим пальто, свернувшись калачиком, я уткнулся носом в пролежность древнего кожаного дивана, вобравшего в себя запахи и вонь не одной судьбы. А женщины еще недолго повозились по хозяйству, потушили керосинку, наложили в печь дров, и по ветхому скрипу кровати я понял, что они тоже легли.
— Ой, как тепло и тихо, — мальчик первым нарушил молчание.
— Может, сегодня стрелять не будут, — голос бабушки.
— Небось, тоже ужинают, водку жрут, — встряла Роза, — а потом как обычно.
— Пора б угомониться, — это бабушка. — Сколько ж можно стрелять? И откуда у них столько патронов?!
— Пока тихо — сказку начнем, — вновь басок мальчика. — Я засну, и, может, мама с папой ко мне сегодня прилетят. Кто первый начнет?
— Роза, начинай, — попросила бабушка.
— Нет, лучше вы.
— А может дядя расскажет? — оживился голос мальчика.
— Нет-нет, — спасла меня бабушка, — он не знает нашей сказки, и уже, наверное, спит.
— Спать без сказки нельзя, — постановил мальчик, и чуть погодя: — давайте я начну.
Глубоко вздыхая, он стал рассказывать, и даже голос у него изменился, приобрел какую-то еле уловимую заманчивую интонацию.
— Ты перескочил, — вдруг прервала его бабушка.
— Да, — поддержала Роза.
— Так мы сегодня с Багой и Головой уже многое пережили.
— Что ж вы так поступили? — озадачилась бабушка.
— А у этих военных всегда все неладно, — недовольно сказала Роза.
— Да, плохие у них сказки, — продолжил мальчик. — Но жизнь у них тоже не сладкая, хоть и сгущенку едят.
— Говорю же, не общайся с этими. И что они к тебе повадились?!
— Больше одного не оставим. В крайнем случае с собой будем брать.
— Как «с собой»? — удивился мальчик. — А вдруг мои мама с папой придут? А они велели мне здесь их ждать.
Наступила могильная тишина, и чуть позже тоскливый голос бабушки:
— Роза, продолжи сказку.
Еще прошло некоторое время, прежде чем она начала говорить. И начала она вяло, тягуче, так что мальчик не выдержал, перебивая ее, сам продолжил. А потом они заговорили все, будто бы соревнуясь и заглушая друг друга в споре, предлагая разные варианты и все более и более возбуждаясь, с шепота со страстью переходя на крик.
Роман «Седой Кавказ», опубликованный в 2001 г., – остросюжетное, динамичное и захватывающее произведение. В нем как нигде более показана полная деградация и разложение советского строя, описан механизм распада огромной державы под величественным названием СССР. Эта перемена приводит к масштабным социальным потрясениям, меняет не только устои, но и жизненные ориентиры некоторых людей. «Седой Кавказ» – масштабное и где-то эпическое произведение. В нем много остроконечных граней, которые представлены в разных оттенках.
Действие романа охватывает конкретный временной период прошлого века: с 1924 по 1995 годы, с момента зарождения советского государства до полного распада системы. Становление власти Советов, пожалуй, одна из самых драматичных страниц в истории Северного Кавказа, где «приватизация» проходила наиболее жестоко. Война… Жители Дуц-Хоте в спешном порядке стремятся покинуть родные жилища. Они, до этой кошмарной ночи, думали, что до их высокогорного села не дойдет ужас истребления. Однако эти ожидания и мечты не оправдались.
Стигал – это человек, через судьбу которого прошла жуткая безумная «чеченская» война на стыке последних тысячелетий со всеми её катаклизмами – горем, предательством, потерей близких. Повествование романа ведется от лица героя, который лечится от онкологического заболевания. Этот драматизм захватывает, заставляет не только страдать вместе с героем, но и задуматься над тем, как жить сегодня в этом хрупком современном мире, окутанном военными событиями и терроризмом.
«Аврора» — роман о некоторых реалиях новейшей истории нашей страны. В основе сюжета — судьбы людей, являющихся невольными участниками трагических событий, происходящих в современной России. Герои романа — представители нашего общества, которые страдают, мучаются, верят, любят… и надеются.Роман «Аврора» о любви и чеченских войнах, о восстановлении научно-исследовательского института в военные годы, в первые годы после завершения войны.Мало кто в России, надо полагать, сейчас помнит о том, какая она, война, насколько отвратителен и страшен её лик.
«Дом проблем» роман сложный и идеологизированный, охватывающий период развала СССР, коммунистической идеологии и становления Российской Федерации. Это новейшая история, катаклизмы, войны, передел государственной собственности и многое другое.
Предыстория написания этого произведения такова. В одном из своих выступлений, посвященных военным действиям на Кавказе, лауреат Нобелевской премии немецкий писатель Гюнтер Грасс высказал мнение, что, если кто-нибудь из писателей напишет об этой войне роман, то она непременно закончится. Идея буквально захлестнула воображение автора этой книги, который хорошо знал, что такое война, потому что жил в ней, ее ощущал, от нее страдал, мучился и верил… Роман впервые был опубликован в 2003 году. Канта Ибрагимов – писатель, доктор экономических наук, профессор, академик Академии наук Чеченской Республики, лауреат Государственной премии Российской Федерации в области литературы и искусства, – известен широкому читателю по романам: «Прошедшие войны» (1999), «Седой Кавказ» (2001), «Детский мир» (2005), «Сказка Востока» (2007), «Дом проблем» (2009).
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Бен Уикс с детства знал, что его ожидает элитная школа Сент-Джеймс, лучшая в Новой Англии. Он безупречный кандидат – только что выиграл национальный чемпионат по сквошу, а предки Бена были основателями школы. Есть лишь одна проблема – почти все семейное состояние Уиксов растрачено. Соседом Бена по комнате становится Ахмед аль-Халед – сын сказочно богатого эмиратского шейха. Преисполненный амбициями, Ахмед совершенно не ориентируется в негласных правилах этикета Сент-Джеймс. Постепенно неприятное соседство превращается в дружбу и взаимную поддержку.
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.