Детский дом - [48]

— Что значит «кто куда хочет»?　

Приветливое лицо заведующей начало меняться, сперва стало сердитым, а потом — просто злым. Я хотел было продолжать, но Мария Васильевна опять не дала мне раскрыть рта:　

— Ты не забывай о своем общественном лице! Какой же ты секретарь комсомольской ячейки и председатель учкома, если возглавляешь отсталые настроения? Мы тебе не позволим ребят с толку сбивать.　

— Да я разве сбиваю ребят? — уже забормотал я, сбившись сам с продуманной речи. — Они же давно решили определиться по другим специальностям…　

— Сбиваешь! К вашим способностям подошли с научных позиций, а тебя, видишь ли, это не устраивает. Станете птицеводами и еще спасибо мне скажете. А если все это в толк не возьмешь, — пеняй на себя. Соберу ребят, и немедленно освободим тебя от секретарства. Помогать мне ты должен, пролетарское сознание и дисциплину среди выпускников школы укреплять, а ты какие-то непонятные трюки выбрасываешь. Безобразие! Позор! Не ожидала. Не ожидала. Да ты помнишь, кто вас воспитал?　

Мария Васильевна долго и правильно говорила мне о справедливом государстве рабочих и крестьян, о нашем долге перед народом.　

— Вон сколько лет растили вас, возились с вами, а как велят сделать что-то полезное, так вы в кусты.　

Я слушал эти слова и думал: «Я, Мария Васильевна, вполне согласен со всем этим, я тоже хочу во всем помогать народу, но почему для этого обязательно надо учиться в птицеводческом техникуме, а не в гидротехническом, куда меня тянет неудержимым образом? Разве я там не стану полезным членом общества?»　

Мои мысли снова стали было складываться в стройные и доказательные фразы, но, странное дело, стоило только мне поднять глаза на Легздайн, как все мои аргументы куда-то пропадали, а слова прилипали к горлу. Все же я набрался храбрости и пробормотал, что пойду советоваться в райком комсомола.　

— Иди, это твое право.　

Сказав это, Мария Васильевна встала с кресла и энергично показала мне рукою на дверь. Я даже обрадовался и поспешил убраться из кабинета. Во всех подробностях я рассказал о беседе с заведующей своим товарищам по несчастью. Мы твердо решили: будем воевать за наши права до конца.　

В райкоме меня выслушал прикрепленный к детдомам инструктор. Он задал несколько уточняющих вопросов и велел прийти через два дня.　

Повторная беседа с ним была неутешительной.　

— В общем и целом, товарищ отсекр комсомольской ячейки, — начал он свое заключение, — все вроде бы решено у вас в школе на основе науки. Вот погляди, например, конверт с твоими ответами на вопросы и решениями заданных тебе упражнений. Ты, например, должен был нарисовать коня, курицу и завод. Ну? Видишь? Курица, изображенная тобой, пятеркой отмечена, а за завод ты двойку сгреб. И я бы такую оценку поставил. Точно?　

— Может, и так, — сказал я. — Только курица-то у меня на крокодила похожа, а завод нарисован даже лучше. Посмотрите, какой я дым пустил из всех труб!　

— Смотри дальше, — не слушая, продолжал инструктор. — Вот в загадочной картинке ты среди скрытых там очертаний различных предметов опять-таки обвел карандашом изображение утки и петуха. В следующем упражнении у тебя тоже явно предпочтение сельской тематике. Из десяти слов, которые ты по своему усмотрению должен был написать, семь так или иначе связаны с природой и сельским хозяйством.　

— Все это так, — начал снова я свои возражения, — наука, конечно. А вот объясните: почему это у всего выпуска способности только к птицеводству? Я, к примеру, хорошо знаю, что Коля Сорокин литературу и иностранные языки любит. Поэтому хочет сперва на завод пойти и учиться на рабфаке, а потом в университет поступать. А ему тоже к птицеводству способности определили.　

Инструктор пятерней взлохматил свои волосы, призадумался.　

— Сказать тебе по совести, парень, я это тоже заметил. Почему-то у всех одинаковые способности. По этой части я все доложу секретарю райкома. А пока…　

Он вдруг сгреб все лежавшие перед ним рисунки, без всякого уважения сунул их в папку и закончил совсем другим тоном:　

— А пока скажу так: если уж очень хотите намеченной специальности учиться, то твердо стойте на своем. Ясен тезис? Стойте на своем, и точка. В конце концов наука наукой, а желания людей тоже надо учитывать. Иди к заведующей и жми на все педали.　

Ободренный этим напутствием инструктора райкома, я сразу же пошел к Марии Васильевне. Кричала она на меня сильно, и видно было, что сама расстроена. Сказала, что никаких документов мы не получим и все они будут переданы в приемную комиссию птицеводческого техникума.　

В чем дело, почему заведующая так упорствует? На эти вопросы мы тогда не находили ответа. Разумеется, ни я, ни мои товарищи не могли знать, что наша энергичнейшая Мария Васильевна как раз в это время была по совместительству назначена директором вновь открываемого в Павловске птицеводческого техникума. Естественно, ей захотелось быстрее заполнить вакансии.　

Между прочим, опасения Легздайн были напрасны. Многие мои однокашники с удовольствием пошли учиться птицеводству, так как детский дом и школа дали им хорошие навыки в сельском труде. И большая заслуга в этом принадлежала Сергею Дмитриевичу Умникову — учителю основ сельского хозяйства. Он увлеченно вел преподавание, энергично руководил работой детдомовцев в поле и на ферме. Мы очень гордились и тем, что наш молодой учитель в годы гражданской войны воевал с белыми.