Детские тайные языки. Краткий очерк - [3]

Языки с односложным утком

3. Языкнато. Наиболее простым и потому весьма распространенным приходится считать язык, который образован путем включения между слогами (сказать иначе – после каждого слога) основы одного слога утка. В Енисейске лет 25 назад, в других местах и теперь уток составлялся из слога или частицы то.

Пример: Шуртокато котогдато метонято спротосятто тыто подтоскато зытовайто (Шурка, когда меня спросят, ты подсказывай).

Однообразное повторение частицы то привлекает к себе внимание слушающих и отвлекает от смысловых слогов основы; так достигается главная цель пользования этим языком – сокрытие тайны от непосвященных. Надежным показателем полного овладения этим языком служит уменье говорить без длинных пауз и при том быстро: это и полезно, потому что служит той же цели оберегания тайны, и красиво.

4. Тутни-язык. Этот язык занесен в Иркутск, в одно из детских обществ, где были мальчики и девочки, лет 10–12 назад заботливостью книгоиздательства Сытина, выпустившего на русском языке книгу Сэтона-Томпсона – «Юные дикари». В 8-й главе первой части говорится об этом языке: Мальчуган говорил на особом языке, который он называл тутни… Язык тутни заключался в том, что во всех словах гласные оставлялись без изменения, а согласные удваивались, и между ними вставлялось у. Так б превращалось в буб, д в дуд, м в мум и т.д. Например, слово мум-о-лул-чуч-и означало – молчи.

Этот заимствованный небольшой группой детей и подростков язык употреблялся не столько в обыденной жизни детской языковой общины, состоявшей из 6–8 человек (мальчики и девочки), сколько при игре в индейцев.

Тутни не подвергался каким-либо изменениям – может быть, потому, что он был не единственным языком, которым владела описываемая община. Может быть, относительно лексики нужно сделать незначительную оговорку. Лексика обогащалась заимствованными словами – почти исключительно «индейскими», идущими в детскую среду через книжку Лонга «На крайнем севере», через «Песнь о Гайавате» Лонгфелло. Такого происхождения были, напр., слова: Эймилос – лисица, Myвин – медведь, Пиквам – черная куница и др. (это – слова-прозвища); холумед – трубка мира; коммузи – хижина и др. Как слова, заимствованные с иностранного, они не подвергались изменениям. К тому же они и без того не были понятны врагам – взрослым и вообще непосвященным.

Если тутни не подвергся изменениям, то послужил некоторым образцом при образовании новых тайных языков, надобность в которых, несомненно, была: тутни не считался легким языком для всех членов языковой общины, включавшей детей и подростков от 8 до 15–16 лет, т.е. людей неравных сил.

5. Трудно отказаться от предположения, что довольно распространенный язык зутни не создался (в той же группе) по образцу и подобию тутни: не только схожесть названия, но и принцип построения языка склоняет к такому подозрению. Построение его таково: каждая гласная произносимого слова повторяется два раза, а в средину вставляется согласный з; говоря иначе, после каждого слога основы прибавляется короткий слог утка, состоящий из согласного з и гласной слога основы.

Пример: Язя зназа юзю чтозо тозо (я знаю что-то). Позо йдёзом наза созо лнызы шкозо (пойдем на солнышко).

Всюду соблюдается закон гармонии гласных. Разделение на слоги подчиняется требованиям удобства произношения (ср. позо-йдезем и др.). Ударение, если каждую образующуюся пару слогов принимать за слово (как это делают иногда представители данной языковой группы), падает на вторую гласную; если же о слове говорить в общепринятом смысле, то приходится сказать, что слова этого языка несут несколько (по числу слогов утка) ударений.

Из всех языков, употреблявшихся (и употребляющихся в нынешних детских группах) при игре в индейцев, зутни – самый употребительный, – может быть, потому, что он приятно и необычно звучит и, звеня своим неустанным з, подсказывает ребятам-индейцам больше того, что подслушал, взяв свою «детскую азбуку, малый букварь», Бальмонт. Может быть, потому он и кажется ребятам легче, чем тутни. Только в случаях необходимости поступаются на время этим языком. Иногда это было (и, видимо, бывает) нужно для того, чтобы «запутать», сбить с толку выслеживающих непосвященных, начинающих вслушиваться в разговор; иногда это вызывалось ходом игры-импровизации, когда одной группе участников нужно чем-нибудь отделиться, обособиться от другой. Хотя вариант языка, или, лучше сказать, диалект, был всем понятен, цель достигалась: получалось видимое отчуждение, обособление групп.

Образование диалекта достигалось заменой з на какой-нибудь другой согласный, напр., ф. Тогда речь звучит примерно так: Афамуфур рафазлифивафаефетсяфа (Амур разливается).

Среди иркутских школьников и теперь есть группы, говорящие на зутни, меняя з на к: секевокоднякя укурокок фикизикикики (сегодня урок физики).

6. Языквахара. После каждого слога основы прибавляется последовательно один из трех слогов утка: ва, ха, ра.

Вовадаха горарявачахаяра (вода горячая). Левад хохалорадныйва (лед холодный).

Слова разбиваются по слуху, а не «по грамматике» (между прочим, это дает возможность усвоить языки неграмотным); отсюда вместо ожидаемого лед