Дети Земли и Солнца - [12]

Фархад по древнему обычаю каждый год объявлял Главное Правило – закон, по которому выбирался новый правитель.

И в этот раз Фархад зашел на холм и улыбнулся белозубой улыбкой. Передние ряды лохматых дам не выдержали такого напора обаяния и завиляли хвостами, глядя на него.

Фархад, между тем, повернулся по ветру носом, закрыл глаза, прислушиваясь и улавливая каждый звук, каждую вибрацию собравшегося народа. Через минуту, повернувшись, он с тем же белозубым оскалом сообщил:

– Суулы! Нашим повелителем в этом году будет тот, чьи УШИ САМЫЕ БОЛЬШИЕ И КРАСИВЫЕ.

От избытка чувств в глазах Фарси потемнело, а лапы сами собой стали подкашиваться, и горизонт повело…

Но ее привела в чувство оплеуха большой мохнатой лапы. Алсан стоял перед ней с горящими любовью глазами. Уши его от восторга торчали в разные стороны.

– Ну что, Фарси, теперь ты больше не будешь дразнить меня лопухом?!

– Ну что Вы, Ваше величество…

– Тогда скажи, какие бабочки тебе нравятся больше всего?

Фарси от восторга потеряла дар речи: «Бабочки…! Бабочки. Он – Король, а тут какие-то бабочки, и для меня»?!!

Она счастливо пролепетала:

– Зеленые…

Столб пыли, взлетевший из-под лап Алсана, застлал весь горизонт. Повелитель, задрав хвост и размахивая королевскими ушами, скакал вперед, к Солнцу по сложной кривой. Недалеко от него порхала зеленая бабочка.

Лопух! – только и сказала Фарси и… весело побежала за ним вдогонку.

Крестовый поход

Ночная тишина завораживала. Близилась полночь. Часы начали мерно отсчитывать двенадцать ударов. Кукушка с ошалелыми глазами выпорхнула из часов, прокричала три раза «ку-ку» и смылась обратно. Мелкая нежить повылазила из углов и устроила Совет.

– Дорогие господа, Чайники и Кастрюли, – начал собрание Стенной Шкаф.

Он был очень древним, и поговаривали, что он из дуба Пластиковые этажерки тихо хихикали по этому поводу.

– Так вот, дорогие господа, – начал собрание Стенной Шкаф, – в нашей многоуважаемой Квартире объявляется крестовый поход за чистотой. Мы с вами, как граждане духовные и просветленные, жить без очищения, так сказать, сознания, ума и тела, больше не можем. Так сказать, натерпелись – хватит! Поэтому объявляется тотальная мобилизация. Мы сейчас кинем клич, построим команду, встанем рядами и раздвинем наши духовные горизонты до новых вершин самосознания и миропонимания. Вот!…

Шкаф был уже очень почтенного возраста и от такой заумной речи немного запыхался. Давненько, еще со времен Людовика XIV, он не употреблял таких оборотов.

ДСП-шные Тумбочки стояли, открыв рты. Они не ожидали услышать от старика, которого они меж собой называли «Дубом», такого многословия. Минута прошла в молчании. Потом нежить бросилась врассыпную, кто куда.

Чайные Ложки орали:

– Стоять, жалкие трусы, подлые предатели! А как же чистота рода, духовное богатство и самосознание?!

Но их никто не слушал. Начался переполох. Каждый спасался от духовного очищения как мог, всеми силами, вдохновенно, не рассчитывая на помощь окружающих.

Конец всему положил Утюг, которого столкнули со Шкафа, и он с размаху упал на Стол, придавив пару Стаканов и Блюдец. Те, бедные, рассыпались осколками по Столу, остатки недопитого чая слились ниагарским водопадом на пол. Стол обиженно хлюпнул: его опять уделали с крышки до ножек.

Когда движение резко прекратилось, на Кухне стоял полный разгром.

Первым пришел в себя Шкаф и провозгласил:

– Да, сограждане, не готовы вы еще к духовному очищению. Ну что ж, будет готов Ученик – придет и Учитель. Разбирайтесь теперь сами, как знаете. Я вам больше не вождь! Вы дезорганизованы и не готовы к великим делам крестового похода за духовной чистотой. Все, пока!…

И, наруководившись народом, утомленный от ратных дел духовного очищения, Шкаф захрапел.

Приближался рассвет. Чуть взошло солнце, Ведро и Тряпка принялись за уборку Кухни.

– Что, Тома, – сказало Ведро Тряпке, – опять у народа крестовый поход за чистотой?

– Да, Берт. Все чистятся и чистятся, становятся духовнее и духовнее! – ответила Тряпка, хохоча и впитывая в себя остатки ночного безобразия. – Но идея хорошая. Мне нравится. И без работы не останемся…

После утренней уборки Кухня снова заблестела чистотой и свежестью, отражая солнечные лучи и играя веселыми солнечными зайчиками на свежевымытом полу.

Наваждение

Два жуткого вида существа сидели под лестницей и дрожали.

– Гру, это ты первый предложил играть в шпионов с этим маленьким чудовищем!

– Ну что ты, Кру, я только хотел чуть позабавиться, и все.

По лестнице пронесся дикий боевой клич. Гру и Кру скукожились и затряслись еще сильнее.

– А, подлые гуроны, дети койотов! Вы еще не отдали свои скальпы?! Ха-ха-ха!! – Пашка дико засмеялся.

Мама и Папа уехали на дачу. Хотя, может и не уехали, а просто сбежали под страхом «быть зажаренными на обед».

Пашка ликовал. Он прыгал по комнатам, сотрясая дом боевыми кличами индейцев всех тонов кожи и континентов. Он метал бумеранги австралийских охотников и стрелял из лука не хуже Робин Гуда.

В общем, ему было хорошо, в отличие от соседей, которые уже два раза вызывали милицию и один раз скорую помощь для бабушки, которая не смогла перенести этого безобразия.