Дети воды - [15]

Внезапно раздался мощный всплеск, что-то вспыхнуло, зашипело и погасло, и все стихло. Недалеко от Тома прямо в воду свалился один из браконьеров, тот, что держал факел. Его тут же затянуло в глубокую яму, где он и остался. А остальные тем временем искали его на берегу.

Том долго-долго выжидал, пока все успокоится. Потом он выглянул из щелки и увидел на дне человека. Наконец он собрался с мужеством и поплыл к нему.

— Может быть, он заснул в воде, как я когда-то?

Ему очень захотелось посмотреть на человека, он сам не знал, почему. Да, нужно взглянуть на него. Он подкрадется и потом убежит. Том медленно плавал кругами вокруг упавшего, а тот совсем не шевелился, и наконец малыш осмелел и подплыл совсем близко.

Луна светила так ярко, что Том без труда рассмотрел лицо лежащего. А рассмотрев, сразу вспомнил: это его бывший хозяин, Граймс.

Том развернулся и помчался прочь изо всех сил.

— Ну и ну! А вдруг и он превратится в дитя воды? Ужас! А что, если он найдет меня и снова примется колотить?

Он проплыл немного вверх по течению, забрался под ольховый корень и провел там остатки ночи. Но едва наступило утро, он поплыл обратно, чтобы проверить, не превратился ли мистер Граймс в дитя воды.

Том с опаской плыл вперед, заглядывая во все щелки и под все камни, прячась за каждым корешком. Нет, Граймс все еще лежал там. Днем Том снова отправился посмотреть, он никак не мог успокоиться. Граймса там уже не было, и Том решил, что он превратился в дитя воды.

Бедный Том мог бы так не переживать: мистер Граймс не превратился ни во что хорошее. Но Том не знал, что произошло, и долгое время боялся наткнуться на Граймса где-нибудь на глубине. Он не знал, что феи воды унесли тело Граймса туда, куда надо, и оставили его там, где положено оставлять в таких случаях. Во всяком случае, Граймс больше никогда не охотился на лососей. Похоже, что единственный способ борьбы с браконьером — это сунуть его под воду на двадцать четыре часа, как Граймса. Когда ты вырастешь, веди себя достойно, не тронь рыбу или дичь, которая тебе не принадлежит и на которую нельзя охотиться. Можно ведь получить разрешение, если уж очень хочется, и тогда все будут относиться к тебе нормально, и никто не назовет тебя браконьером.

Ну, а Том отправился в путь — он боялся оставаться там, где мог встретить Граймса. Он продвигался все дальше и дальше, пока не увидел далеко-далеко впереди в тумане красный бакен. А потом он с изумлением обнаружил, что течение разворачивается и течет обратно к берегу!

Начался прилив, но Том-то этого не знал. Вдруг вся вода вокруг стала соленой. А потом что-то изменилось в нем самом. Он стал легким, как свет, и ему показалось, что он только что хорошо отдохнул. Он трижды подпрыгнул вверх, над водой, на целый ярд, да еще и перевернулся в воздухе, как лосось, впервые попавший в благородные соленые воды моря — прародителя всего живого.

Он уже не боялся прилива, несущего его назад. Прямо перед ним на воде приплясывал красный буй, туда-то он и поплыл. Навстречу ему попались большие стаи окуней и кефали, носившиеся за креветками, но Том не обратил на рыб внимания (они на него — тоже). Потом ему попался огромный сверкающий тюлень, плывший вслед за форелью. Тюлень высунул из воды голову и плечи, вытаращившись на Тома. А Том совсем не испугался, он лишь сказал:

— Добрый день, сэр. Как прекрасно море!

А старый тюлень вместо того, чтобы укусить Тома, подмигнул ему сонными влажными глазами и ответил:

— Доброго прилива, малыш! Ты ищешь своих братьев и сестер? Они все играют вон там!

— О, неужели у меня наконец-то появятся друзья! — воскликнул Том.

Он доплыл до буйка и забрался на него (он совсем выдохся), уселся там и осмотрелся, но вокруг никого не было.

Легкий бриз разметал в стороны туман, и крохотные волны весело заплясали вокруг буйка, а тот плясал вместе с ними. Тени от облаков неслись по сияющей голубой бухте, пытаясь догнать друг друга. Волны радостно кидались на широкий берег, усыпанный белым песком, запрыгивали на утесы, чтобы посмотреть на зеленые поля за ними, скатывались вниз и разбивались на волночки, а потом собирались в одно целое и снова начинали свою вечную игру. Крачки кружили над Томом, как гигантские стрекозы с черными головами, чайки смеялись в вышине, как заигравшиеся девочки, а Том смотрел и не мог наглядеться, слушал и не мог наслушаться. Он был бы совсем счастлив, если бы нашел других детей воды. Но вот прилив кончился. Том слез с буйка и поплыл искать себе друзей — увы! никого не было.

Временами ему казалось, что он слышит смех, но это были лишь брызги воды. Иногда ему казалось, что он видит что-то на дне, но это были всего лишь ракушки. А как-то раз прямо из песка на него взглянули чьи-то сияющие глаза! Он нырнул и начал сгребать песок в сторону, крича:

— Не уходи, мне так хочется найти кого-нибудь, с кем можно играть!

Но из песка на него выскочил огромный палтус с безобразными глазами и перекошенным ртом, взмахнул хвостом и — прочь по дну. Да так быстро, что сшиб Тома с ног. Тогда Том сел на дно моря и разрыдался.

Он так долго плыл сюда, преодолел столько препятствий, пережил столько опасностей, а детей воды так и не нашел! Ах, как несправедливо!