Дети Вечного Жида, или Увлекательное путешествие по Средневековью - [106]

Четверг (14-е число таммуза). Я отправился вместе с мсье Фабром с визитом к графу Мэйебуа. Он написал на мое имя прошение хранителю королевских рукописей в библиотеке, а также выписал соответствующее предписание выдать мне нужную рукопись для копирования. Мы отправились в библиотеку, и я взял «Заметки р. Исайи де Трани» о Пятикнижии. Замечательно иметь возможность получить на руки печатную книгу, а уж тем более манускрипт.

После этого мсье Фабр отвел нас в дом своей родственницы. Мы пообедали яйцами, приготовленными на огне мадемуазель Арианой, и фруктами. Разговор зашел о разумности животных, и была рассказана история, заслуживающая внимания. В Париже есть дворец, служащий приютом для солдат, престарелых или получивших ранения в войнах. Охраняется он псами, среди них есть один, особенно крупный и сильный. Смотрители не позволяли чужим псам заходить внутрь, и когда большой пес выбегал погулять, то по возвращении смотритель узнавал его и запускал в дом. Однажды этот большой пес вернулся с прогулки и привел с собой худющую собачонку, которую прикрывал собой. Смотритель не собирался пускать внутрь истощенную собаку, но большой пес встал перед ним и начал лаять и не отступал. Он взял на себя заботу о голодной собаке и провел ее на кухню, на что смотритель вынужден был закрыть глаза. Большой пес держал отощавшую собаку на кухне целую неделю, пока она не отъелась. Тогда он вывел бывшую доходягу на улицу и отпустил ее. С этого дня спасенная собачка приходила ко дворцу в определенное время и ждала большого пса. Оба отправлялись на прогулку вместе, но она больше ни разу не заходила внутрь.

Вечером пришел мой слуга и вручил мне чемодан, в который сложил свою одежду, порванную и порезанную. Он сказал, что хочет купить сумку за 5 ливров. «Пойди и купи ее», – сказал я, дав ему 6 ливров. Он вернулся и заявил, что потратил десять. Я упрекнул его в том, что он выбросил деньги на ветер, и велел пойти и вернуть сумку. Тогда он сказал, что купил ее за 3 ливра, а остальные будет мне должен. То, что он лжет, меня очень беспокоит. Самое плохое было то, что сумка была совсем маленькой и ему пришлось складывать оставшиеся вещи в чемодан.

Тот же день принес мне другие проблемы. В Бордо мсье Авраам Градис спросил меня, может ли мужчина отказаться от своей жены против ее воли. Я ответил, что это запрещено, и он попросил меня заверить это письменно. Чтобы не отказывать, я написал, что запрещено отказываться от первой жены, если она добродетельна, безвинна и у мужчины есть от нее дети. Дело оказалось в том, что Самуил Пейзотто предстал перед судом, желая отказаться от своей жены, но она не дает ему развода. Его адвокат составил записку, в которой особое внимание было уделено моему мнению. В ней он написал: «Этот человек – посланец, в задачу которого входит собирать деньги для бедных из Святой земли. Его послали сюда потому, что он честен, а не потому, что учен. То, что он написал в своей записке, было сделано либо за деньги, либо по незнанию законов. В том, что он утверждает, не содержится ссылки на какой-либо авторитет. Запрета на развод нет даже в Талмуде. В Хагаде сказано просто, что «алтарь плачет по тому, кто отказывается от своей первой жены», но законы не берутся из Хагады». Описав все это очень пространно, он отпечатал свою записку и распространил среди всех членов «парламента». Все было сделано по совету Лифмана Калмера [«Барона Пиквиньи, господина Амьена», который «проповедует» в церкви, куда он входит, встает на колени и заседает в совете]. Вместе с ними действует ребе города Бордо; так получилось слово ПоКеР (злодей), составленное из первых букв имен Пейзотто, Калмера, ребе. Я был чрезвычайно расстроен тем, что такие вещи были написаны и напечатаны, ведь они дойдут до Амстердама, Бордо и Лондона, из первых букв которых составилось слово АбеЛ (оплакивание). Даст Бог, это станет искуплением моих грехов, и злые люди перестанут меня мучить!

В пятницу я был совсем разбит. Я хотел выехать в воскресенье утром, и Хананель де Мильхо уже несколько раз сходил к дилижансу, который отбывал в Лион, чтобы договориться о цене на багаж. Он сказал, что вопрос будет решен только к пятнице. Но он не пошевелился вовремя: пошел в пятницу после четырех пополудни, и мест уже не было. А ведь у меня уже было все упаковано и подготовлено к отъезду, и я рассчитывал, что проведу ночь с пятницы на субботу в дилижансе. Я написал письма об этих событиях моему дорогому сыну Рафаэлю в Амстердам. Я был очень расстроен.

Накануне Шаббата я отобедал с преданным мсье Давидом Наке. Мне оказали большие почести, но я был огорчен и расстроен, поскольку Мордехай Вентюр принес в синагогу пасквиль Пейзотто и прочитал нескольким лицам то, что было написано обо мне. Правда, он хотел не унизить меня, а просто показать, что за человек Пейзотто, но мне было стыдно, и я спросил себя, размышляя о своих грехах: «Что я такого сделал, чтобы получить подобное наказание?» К тому же я страдал от недостатка сна, потому что провел целую ночь с четверга на пятницу, переписывая заметки р. Исайи.