Дети разума. Тень Эндера - [43]

— Ты хочешь сказать, ТЫ можешь спасти нас.

— Я уже сделал все что мог, — ответил Миро. — Все. Я попросил Королеву Улья. Она подумает над этим вопросом. Она попробует. Но ей понадобится твое согласие. Согласие Джейн. Хотя теперь это уже не мое дело. Я буду всего лишь сторонним наблюдателем. И либо ты погибнешь, либо выживешь. — Он притянул ее к себе и обнял. — Я хочу, чтобы ты выжила.

Тело ее напряглось, лицо приняло отстраненный вид, и он отпустил ее. Он отстранился от нее.

— Подожди немножко, — попросила она. — Подожди, пока в этом теле не поселится Джейн, и с ней можешь делать все, что она тебе позволит. Но до МЕНЯ даже пальцем не дотрагивайся, потому что мне противно, когда меня касается человек, который желает мне смерти.

Ее слова слишком глубоко ранили, чтобы на них можно было как-то ответить. Слишком глубоко ранили, чтобы как-то пережить их. Он завел двигатель. Флайер приподнялся в воздух. Он повел машину вперед, и они полетели дальше. Обогнув лес, они приблизились к тому месту, где рядом с Милагром росли отцы-деревья по имени Человек и Корнерой. Он чувствовал ее присутствие рядом, точно так же, как человек, в которого однажды ударила молния, чувствует находящуюся неподалеку высоковольтную линию: даже не касаясь ее, он чувствует боль, которую она в себе несет. То, что он натворил, уже никак не исправишь. Она ошибалась, он действительно любил ее и не желал ее смерти, но она жила в мире, в котором он хотел уничтожить ее личность, и в обратном ее было не убедить. Они могли ехать вместе, могли вместе лететь в другую звездную систему, но с этого самого момента их будут разделять миры. Это было слишком больно, это знание уязвляло, но сейчас боль была слишком велика, чтобы он мог дотронуться до нее или почувствовать. Однако боль была, и он знал, что она годами будет мучить его, но сейчас он не осмеливался прикоснуться к этой боли. Он и так понимал свои чувства. Последний раз он ощущал то же самое, когда лишился Кванды, когда его мечта о жизни рядом с ней безвозвратно исчезла. Он не мог коснуться этой боли, не мог исцелить ее, не мог даже погоревать над тем, что считанные минуты назад он наконец нашел то, чего всегда желал, и тут же снова потерял.

— Настоящий великомученик, — шепнула Джейн.

— Заткнись и проваливай, — произнес про себя Миро.

— Что-то ты слишком груб для человека, который набивается мне в возлюбленные, — заметила Джейн.

— Никуда я не набиваюсь, — огрызнулся Миро. — Ты даже не хочешь рассказать, ради чего мы все-таки облетали все эти планеты. Ты мне не доверяешь.

— А ты мне не сказал, зачем направляешься к Королеве Улья.

— Ты и так знала, зачем я туда еду, — ответил Миро.

— Я ничегошеньки не знала, — прошептала Джейн. — Я очень умная — куда умнее тебя и Эндера, так что не забывай об этом, — но я так и не научилась понимать вас, существ из мяса, с вашими пресловутыми «интуитивными заключениями». Мне нравится, как из своего невежества ты делаешь добродетель. Ты всегда действовал нерационально, потому что тебе просто не хватало информации, чтобы действовать иначе. Но я не согласна с твоим мнением обо мне. Я всегда поступала рационально. Всегда.

— Я не сомневался, — промолвил Миро. — Ты всегда и везде права. Всегда. А теперь уматывай.

— Уже умотала.

— Э, нет, погоди минутку, — перебил ее Миро. — Я никуда тебя не пущу, пока ты не расскажешь, зачем вам понадобилось, чтобы мы с Вэл осматривали все эти планеты. Королева Улья сказала, что мысль об одновременных поисках пригодных для обитания миров уже после пришла вам в голову.

— Ерунда, — заявила Джейн. — Чтобы наверняка спасти целых две расы, одной колонии мало. Чем больше, тем лучше.

— Но ты посылаешь нас снова и снова…

— Интересно зачем, правда? — ухмыльнулась Джейн.

— Она сказала, что нам угрожает куда более страшная опасность, нежели флот.

— Как она, однако, завернула.

— Говори, — потребовал Миро.

— Если я скажу тебе, — ответила Джейн, — ты можешь отказаться лететь.

— Ты считаешь меня трусом?

— Ни в коем случае, мой храбрый мальчик, мой отважный, прекрасный рыцарь.

Он ненавидел, когда она начинала делать вид, будто покровительствует ему — даже в шутку. Тем более что сейчас он не был расположен шутить.

— Тогда почему ты считаешь, что я могу отказаться?

— Ты можешь решить, что это задание невыполнимо, — объяснила Джейн.

— А оно что, невыполнимо?

— Кто знает, — невозмутимо промолвила Джейн. — Но у тебя есть я.

— А что, если ты вдруг исчезнешь? — поинтересовался Миро.

— Ну, приходится рисковать.

— Скажи, чем мы занимаемся. Объясни нам настоящую цель наших полетов.

— Не прикидывайся дурачком. Подумай как следует и все поймешь.

— Терпеть не могу загадок, Джейн. Говори немедленно.

— Спроси Вэл. Она уже все знает.

— Что?

— Она уже ищет ту самую информацию, которая нужна мне. Она знает.

— Значит, и Эндер знает. Подсознательно, — добавил Миро.

— Наверное, ты прав, но я Эндера больше не интересую, поэтому мне безразлично, что он сейчас думает.

«Да, Джейн, ты очень, очень рациональна».

Он, должно быть, проговорил это про себя, по привычке, потому что она ответила ему.

— Ты иронизируешь, — сказала она, — потому что считаешь, что я так говорю, надеясь защититься от обиды и злости на него за то, что он избавился от сережки. Но на самом деле он просто не участвует в той работе, которой занимаюсь я, поэтому я теперь равнодушна к нему. Разве что иногда поинтересуюсь, как там поживает старый приятель, который переехал с прежнего места жительства.