Дети Одина - [13]

И вот Скирнир очутился перед домом, в который, как видел Фрейр, вошла Герд в тот день, когда он поднялся на Хлидскьяльв, башню Одина. Исполинские псы, охранявшие жилище Гюмира, с лаем окружили его, но блеск волшебного меча отпугивал их. Скирнир повернул коня крупом к двери и заставил его бить в нее копытами.

Гюмир находился в пиршественной зале, где пил со своими друзьями великанами, и не слышал ни лая собак, ни громового стука в дверь. Но Герд пряла со служанками в общих палатах.

— Кто там у порога Гюмира? — спросила она.

— Воин на могучем коне, — сказала одна из служанок.

— Даже если он наш враг, убивший моего брата, мы впустим его и поднесем ему кубок хмельного Гюмирова меда, — решила Герд.

Одна из служанок отворила дверь, и Скирнир вступил в жилище Гюмира. Он узнал Герд среди ее служанок, подошел к ней и показал золото и драгоценные каменья, которые принес от Фрейра.

— Это для тебя, прекраснейшая Герд, — сказал он, — если ты отдашь свою любовь Фрейру, господину ванов.

— Завлекай своим золотом и каменьями других девушек, — отвечала Герд. — Мою любовь не купить драгоценными побрякушками.

Тогда Скирнир Удалый, дерзкий в словах, выхватил меч из ножен и занес над ней.

— Отдай свою любовь Фрейру, вручившему мне этот булат, — вскричал он, — или прими смерть от его клинка!

Герд, дочь Гюмира, только рассмеялась над наглостью Скирнира.

— Пугай человеческих дочерей остротою меча Фрейра, — сказала она, — но не пытайся испугать ею дочь великана.

Тогда Скирнир Удалый, дерзкий в словах, замахал у нее перед глазами мечом и возопил диким голосом:

Герд заколдую,

Сталью волшебной

К ней прикоснувшись.

Сила заклятья

Высушит тело,

Словно солому,

Ту, что по ветру

Клочьями мчится,

С кровли сорвавшись.

Услышав эти ужасные слова и странные присвисты волшебного меча, Герд упала ниц и взмолилась о пощаде. Но Скирнир стоял над нею, и волшебный меч сверкал и свистел. Скирнир завывал:

Морщинистей станешь

Столетней старухи,

Тобой великаны

Все будут гнушаться,

Лишь карлик презренный

Возьмет тебя в жены.

Клинок уже близко,

Страшны его чары.

Герд поднялась на колени, умоляя Скирнира не заколдовывать ее.

— Только если ты отдашь Фрейру свою любовь, — сказал Скирнир.

— Я отдам ему свою любовь, — вымолвила Герд. — А теперь спрячь свой волшебный меч, выпей кубок меда и уходи из жилища Гюмира.

— Я не стану пить твой мед и не уйду из жилища Гюмира, пока ты не пообещаешь встретиться и поговорить с Фрейром.

— Я встречусь с ним и поговорю, — пообещала Герд.

— Когда ты встретишься с ним? — спросил Скирнир.

— В лесу Барри через девять ночей после этой. Пусть он придет туда.

И Скирнир убрал в ножны свой волшебный меч и выпил кубок меда, который поднесла ему Герд. Всю дорогу от дома Гюмира до радужного моста Биврёста он оглушительно хохотал, потому что завоевал для Фрейра Герд, а для себя — волшебный меч.

Скирнир Удалый, дерзкий в словах, проезжая по Биврёсту на своем могучем коне, увидел, что Фрейр поджидает его, стоя рядом с Хеймдаллем, стражем моста, ведущего в Асгард.

— Какие вести ты мне везешь? — закричал Фрейр. — Отвечай сейчас же, Скирнир, не сходя с коня.

— Через девять ночей после этой ты встретишь Герд в лесу Барри. — Скирнир засмеялся во всю свою широкую глотку, и его голубые глаза тоже смеялись.

Но Фрейр отвернулся и прошептал:

Длинен, длинен день,

Вдвое длиннее — два;

Как же мне пережить

Бесконечные девять дней?

Мучительно тянулись эти дни для Фрейра. Но вот наступил девятый день, и вечером Фрейр отправился в лес Барри. И там он нашел Герд, девушку-великаншу, и не был разочарован. Герд, увидав Фрейра, такого высокого и благородного, возрадовалась, что Скирнир Удалый вырвал у нее обещание встретиться с ним в лесу Барри. Они обменялись золотыми кольцами, и было решено, что девушка-великанша вступит в Асгард невестой Фрейра.

И Герд пришла в Асгард, но с ней пришла и другая девушка-великанша. Вот как это случилось.

Все обитатели Асгарда собрались у огромных ворот, готовясь приветствовать невесту Фрейра. И тут появилась девушка-великанша, но не Герд. И была она с ног до головы закована в броню.

— Я Скади, — сказала она, — дочь Тьяцци. Мой отец принял смерть от обитателей Асгарда. Я требую возмещения.

— Какого возмещения ты хочешь, дева? — спросил Один, улыбаясь при виде девушки-великанши, так смело явившейся в Асгард.

— Мужа из вашего племени, как у Герд. И по моему выбору.

Все расхохотались над словами Скади. Потом Один проговорил, смеясь:

— Мы позволим тебе выбрать у нас мужа, но ты должна выбрать его по ступням.

— Я согласна, — сказала Скади, не сводя очей с Бальдра, самого прекрасного из всех обитателей Асгарда.

Великанше завязали глаза, и асы и ваны уселись вокруг нее. Переходя от одного к другому, она каждому клала руки на ступни и наконец добралась до того, у кого ступни были настолько красивые, что у нее не возникло сомнений, что это Бальдр. Она встала и сказала:

— Вот тот, кого Скади выбирает себе в мужья.

Тут асы и ваны расхохотались еще громче, сняли у нее с глаз повязку, и Скади узрела… нет, не Бальдра Прекрасного, а Ньёрда, отца Фрейра. Но чем дольше Скади всматривалась в Ньёрда, тем больше она радовалась своему выбору, ибо Ньёрд был силен и благороден обликом.