Дети ночного неба - [97]

— Горад захватывал тебя в плен? — удивился князь.

— Захватывал. Но ты мне лучше скажи, что с тобой случилось? Почему ты так постарел?

Князь невесело улыбнулся.

— Я очень болен, и жить мне осталось совсем немного.

— Но может быть какое-нибудь лекарство?! Лекари?! — Риддин, кажется, напрочь забыл, что он собирался убить этого человека.

— Все бесполезно, я уже испробовал все, что было можно, — Аддрад присел на скамью, ему было трудно долго стоять на ногах. Риддин примостился на полу, не отводя глаз от лица брата.

— Я не знал, — печально сказал он.

— А если бы и знал, что бы изменилось? Ты бы бросил свою жизнь, чтобы примчаться сюда и сидеть с умирающим братом?

— Бросил бы!

Князь растрогался, он положил сухую, морщинистую руку на голову брата.

— Я рад, что ты все-таки жив. Теперь мне будет на кого оставить страну, — этот усталый человек был вовсе не похож на того безумца, которого описывал мне посол. — Скажи мне, у тебя есть семья? Дети?

— У меня пока нет семьи, — покачал головой Риддин.

— Не тяни с этим, а то будешь как я — прожил, а после ничего и не останется. А хочешь кимокскую принцессу за тебя посватаю, или из Ситры, дочь тамошнего правителя.

Меня это отчего-то вдруг неприятно кольнуло.

— Нет, — усмехнулся младший брат. — Есть женщина, которую я люблю, только вот пока еще не предложил ей за меня замуж выйти.

— Благородного ли рода эта девица?

— Благородного, — на лице Риддина появилась мечтательная улыбка. — Тебе она понравится. Только… — мой аднец поднял на брата печальные глаза. — Только она никогда не станет моей, если война между Империей и Адном продолжится. Зачем ты начал эту войну?! Ты видел во что она превратила страну даже не начавшись?!

Аддрад сник, плечи его ссутулились, голова опустилась.

— Детей у меня нет и не будет никогда, я считал, что из семьи никого не осталось, потому что считал, что ты мертв. Что мне еще оставалось, чтобы оставить хоть какой-нибудь след? Только завоевать самую сильную из соседних стран. Так страшно умирать тогда, когда тебя никто не будет помнить.

— А не страшно умирать, когда тебя будут вспоминать только со злом?

Мне стало жалко князя и захотелось стукнуть этого правдолюбца.

— Хотя бы так…

Риддин все-таки поднялся и обнял брата.

— Но теперь-то я здесь. Может закончишь теперь эту войну?

Аддрар поднял глаза и в них вспыхнул неукротимый огонек.

— Не могу. Теперь не могу. Теперь все сочтут это слабостью. Решат, что я испугался! И первой, кто так решит, будет Империя. Она не преминет напасть в ответ.

— Я не смогу убедить тебя в том, что Империя не станет нападать на Адн. Но ты ведь можешь заключить с Империей выгодный союз. Потребуй от нее чего-нибудь, например, снижения пошлин на ввоз товаров в два раза, чтобы все было не зря. Тогда никто не сможет упрекнуть тебя в трусости. Это будет выгодно и умно.

— Ты прав, — князь задумчиво покивал. — Еще хорошо бы породниться с Императором. Жаль, что в их семье девочки почти никогда не рождаются.

Риддин хитро улыбнулся.

— Я думаю, этот вопрос можно решить. У имперцев есть интересный обряд, называется Кровавое Усыновление.

— Это та самая девушка благородного происхождения?

— Да.

А мне осталось только потихоньку улизнуть и лететь в Империю, ждать сватов, притворившись, что я ничего не знаю. Хорошо, что все разрешилось благополучно, только одного я не понимала в этой истории — зачем Шаванси понадобилось отправлять меня с Риддином в Адн? Это ведь именно она подтолкнула меня отправиться туда. Никаких оборотней там не было, зачем же? Этот вопрос я и задала ей, когда мы встретились позже. Дочь богини хитровато улыбнулась.

— Ну, ты же тоже вон Императора приставила за ребенком присматривать. Вот и мне не хотелось правнуков без толкового присмотра оставлять.

Заключение

Зал был полон. Почему-то лекции об этом периоде всегда собирали полный зал. Хотя, чего же в этом удивительного — один из исторических персонажей, живших в ту эпоху, был очень популярен и поныне.

Студенты затихли, ожидая начала лекции. Это удивляло не меньше — обычно в зале гвалт стоял до тех пор, пока наставник не обрушивал на головы говорливых студентов громы и молнии.

— Итак, начнем. Сегодня у нас с вами пойдет речь об одном из самых ярчайших исторических персонажей. Этот человек намного опередил свою эпоху. Ученый, историк, изобретатель, поэт. Его поэмами зачитываются до сих пор, — где-то в зале раздалось сдержанное девичье хихиканье, несомненно, этой девушке возлюбленный что-то читал из сочинений поэта. — Как незаурядный человек, он оставил грандиознейший след в истории. Итак, вы догадались о ком пойдет речь?

— Шарамхат! — дружно ответил зал.

— Да, вы правы. Речь пойдет о Мэйо Каеш, которого народ Империи прозвал Шарамхат. До нас дошло и собственное жизнеописание Шарамхата, правда, оно сильно приукрашено богатой фантазией поэта. Например, он пишет, что его приемная мать, Чиа Каеш, в будущем аднская княгиня, была оборотнем, могла превращаться в горную львицу. Он еще много пишет об оборотнях. По его мнению, оборотни охраняли границы Империи, и даже правящие Императоры были оборотнями-драконами. Однако никаких подтверждений этому не найдено. А в сказки мы же с вами не верим…