Дети лагерей смерти. Рожденные выжить - [19]
Нацисты разорвали свой договор о депортациях и пошли дальше: они запросили еще больше. Но за этим последовало нечто невероятное по своей жестокости – немцы затребовали передать им всех детей до 10 лет и взрослых за 65, что составляло по 3 000 человек в течение 8 дней.
Укрытие спасло семью Рахель 5 сентября 1942 года, когда после 5 вечера начался Большой комендантский час. За ту неделю увезли более 20 000 евреев.
Румковский, днями напролет упрашивающий руководство отменить запрос или хотя бы снизить квоту, славящийся своей любовью к детям, наконец принял факт, что не сможет исключить нацистов из своего плана. Этот «сломленный еврей» собрал свой народ на пожарной станции за день до массовой депортации. Румковский вышел к людям, тяжело вдохнул сырой осенний воздух и объявил людям: «Большое горе настигло наше гетто. Они просят отдать самое дорогое, что у нас есть – стариков и детей. Я и не думал, что сам понесу жертву на этот алтарь. Я должен протянуть к вам руки и умолять вас: братья и сестры, отдайте их мне. Отцы и матери, отдайте мне своих детей!»
Сквозь крики и причитания пробивался его голос – Румковский говорил, что ему удалось добиться снижения общего числа с 24 000 до 13 000 человек, не забирать детей старше 10 лет. Он сообщил, что договорился забирать больных, «чтобы спасти здоровых». Если евреи организуют сопротивление, то обязательно последует жестокое возмездие.
Самой младшей в семье Абрамчик была 11-летняя Мануся, которая оказалась вне опасности, однако это не уменьшало ужаса сложившейся ситуации. Рахель вспоминает: «Мы думали, их отправляют на работы, но когда начали забирать больных прямо из госпиталя и маленьких детей, мы четко осознали, что их забирают, чтобы убить. А как страшно они забирали детей… Их выкидывали прямо из окон в грузовики. Стало ясно, что будет только хуже».
Находящиеся на грани безумия от условий, в которых приходилось существовать, родители окончательно сходили с ума от горя, когда у них забирали детей, которых они защищали всеми правдами и неправдами. Ходили слухи, что матери сами душили своих детей, лишь бы не отдавать нацистам. Так это помнит Сала: «Мы прятались в застенок, как только слышали приехавших нацистов, и оставались там до тех пор, пока они совсем не уезжали». Когда все стихало, они выбирались из убежища и шли проверять, кого увезли на этот раз. Если дверь была сорвана с петель, значит, эти люди уже не вернутся, и оставшиеся забирали их вещи, доедали оставшуюся еду. «Мы жили так несколько недель. Когда находили еду, то набрасывались на нее, как животные».
Жители лодзинского гетто продолжали влачить свое изнурительное существование изо дня в день, но по большей части от одного приема пищи до другого. Польские злотые, рейхсмарки и деньги лодзинского гетто – «румки» или «хаимки» (в честь Хаима Румковского) потеряли всякий смысл, единственной ценностью была еда. Поставки еды были непредсказуемыми. Их чаще всего отменяли перед очередной транспортировкой, чтобы не встречать сопротивления. Тем, кто захочет переселиться, обещали дополнительную еду. Общий паек сократили на 2/3, и даже в это время кто-то мог «снимать сливки» с того жалкого количества еды. Людей, на которых заметнее повлиял голод, называли «песочные часы»: все оборванные, босые, тела изуродованы страданием – ноги и животы неестественно раздувались. Они падали от усталости, начиналась лихорадка, и через несколько дней они умирали. Эпидемии чесотки, тифа и туберкулеза забирали сотни людей. Ситуация все ухудшалась, осажденный Румковский поклялся не дать потухнуть огню производства. Он объявил: «Я не могу спасти всех. Чтобы не обрекать на голодную смерть весь народ, я лучше спасу 10 тысяч еще здоровых»
Люди падали прямо на улицах, летом их облепляли мухи, зимой покрывал лед, потребность в еде стала первостепенной. Получить овощные очистки или гнилую картофелину стало наваждением всего гетто.
Рахель, некогда молодая жена состоятельного человека, была чуть удачливее остальных, благодаря своим связям. Но ей все равно приходилось работать по 12 часов, изготавливая обувь для солдат, сражающихся с русскими. Галоши, которые выпускал этот завод, совершенно не гнулись и в них было невозможно ходить, но они защищали солдат вермахта от переохлаждения. Три младшие сестры Рахель работали на том же заводе, даже 11-летняя Мануся.
А за стенами гетто метался Моник, муж Рахель, в поисках способа вызволить любимую жену. Рискуя всем, он приехал в Лодзь, чтобы увидеть ее. «Он считал, что я слишком слаба, чтобы прожить в гетто в одиночестве, но вариантов вызволить меня тоже не было. Мой брат Берек работал в лагере недалеко от гетто и видел Моника, то и дело проезжавшего мимо в трамвае. В итоге он бросил все и пошел в гетто в надежде, что вместе нам будет чуть лучше. Он не хотел пережить войну без меня… поэтому пришел, чтобы со мной умереть».
Моник отказался от последней возможности избежать опасности и въехал в переполненную комнату семьи Рахель. Главная проблема состояла в том, что теперь он был нелегалом на педантично контролируемой территории нацистов и имени его не было ни в одном списке. Еще до войны Румковский был партнером матери Моника, Иты, поэтому молодой человек мог просить об услуге. «Король гетто» предложил Монику вступить в Sonderpolizei (полиция гетто) – только там не задавали лишних вопросов. Так он и поступил. «Он исполнял все приказы. Чтобы выжить под правлением нацистов, другого выбора не было», – вспоминает Рахель.
Умная, обаятельная Джейн работает в модном женском журнале. Ослепительная блондинка с пьянящим именем Шампань заявила о себе на ином поприще – она блистает на светских приемах и модных тусовках. Шампань купается во внимании мужчин, она заказывает музыку, за которую платят другие.А Джейн – безотказная рабочая лошадка – теряет поклонников, пишет за Шампань журнальные статьи о ее светских похождениях и мечтает о встрече с одним-единственным мужчиной…А судьба тем временем ожидает лишь случая, чтобы вмешаться!
Бойфренд — красавец и богатый наследник…Блестящие карьерные перспективы…А еще — поездка на Каннский кинофестиваль!Как-то все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.Но провинциальная журналистка Кейт — наивная особа, которая еще верит в чудеса. Очертя голову она устремляется за прекрасным принцем на Лазурный берег и… оказывается в Каннах без денег, работы — и с разбитым сердцем! Реальность мало похожа на мечты и любовные романы.Сердце придется склеить из осколков.О прекрасном принце забыть.И научиться наконец рассчитывать только на себя!
Когда Оуэн познакомился с Хаати, жизни одного милого мальчика и большой дружелюбной собаки суждено было измениться навсегда.Оуэн родился с редкой формой мышечной дистрофии, и с раннего детства понимал, что такое навязчивое внимание окружающих людей, поэтому не любил выходить на прогулки с родителями в своем кресле. Хаати – очаровательный щенок анатолийской овчарки, которого оставили умирать, привязанным к рельсам. Ему повезло выбраться из ловушки, но он потерял в схватке с пронесшимся по нему поездом заднюю лапу и хвост.Волею судьбы они встретились и стали настоящими друзьями.Это не просто история о невиданной жестокости по отношению к беззащитному животному.
Ребенок — это модно и стильно, заверяет мужа Хьюго амбициозная журналистка Аманда. Ребенка надо рожать в естественных условиях, убеждает Элис супруг Джейк, помешанный на экологии. Ребенок — это счастье?! Как сказать…По крайней мере в этом сильно сомневается и Хьюго, на руках которого карьеристка Аманда оставила новорожденное дитя, и Элис, несколько ошалевшая от планов Джейка по "экологически чистому" воспитанию потомства. Но общее несчастье объединяет. И однажды Хьюго и Элис встречаются. Что же дальше?..
Книга воспоминаний известной клавесинистки, пережившей Освенцим, а затем и репрессии послевоенной Чехословакии. Тяжелые испытания, выпавшие на ее долю, позволила пережить страсть Зузаны к музыке и преподаванию.
Сотрудница издательства организует рекламные кампании непопулярным авторам, надеясь, что писатели обретут славу и читательскую любовь. Полоумная тщеславная журналистка домогается славы и читательской любви, наплевав на читателей, а также на знаменитостей, которых интервьюирует. И то, и другое — поиск признания, поиск любви и славы. Две женщины идут параллельным курсом, но если первая в итоге добивается славы для своих подопечных и любви для себя, то вторая заканчивает карьеру в гипсе и под градом насмешек.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Реальная история Тибора «Тедди» Рубина – жертвы Холокоста и героя Корейской войны, награжденного Медалью Почета.В 1944 году тринадцатилетний венгерский мальчик по имени Тибор Рубин был схвачен фашистами и отправлен в концлагерь Маутхаузен. После окончания войны, ему удалось выбраться из лагеря живым, и, пережив Холокост, он прибыл без гроша в Америку, едва говоря по-английски.Через пять лет в 1950 году Тибор поступил добровольцем на военную службу в армию США для участия в корейской войне. Тибор попал в плен, где благодаря опыту пребывания в лагере Маутхаузен смог уберечь товарищей от смерти.Из Кореи он смог вернуться только в 1953 году, однако потребовалось более полувека, чтобы признать заслуги еврейского иммигранта перед вторым отечеством, как вышедшие за рамки служебного долга.
Гестапо отправило Эдит Хан, образованную венскую девушку, в гетто, а потом и превратило в рабыню трудового лагеря. Вернувшись домой, она поняла, что ее ждет преследование, и решила скрываться. Благодаря подруге-христианке Эдит поселилась в Мюнхене под именем Греты Деннер. Там в нее влюбился член нацистской партии Вернер Феттер. Несмотря на то, что Эдит упорно отказывалась и даже призналась, что она еврейка, Вернер решил на ней жениться и сохранил ее настоящее имя в тайне.Несмотря на опасность для жизни, Эдит удалось собрать письменные свидетельства эпохи, часть из которых вы найдете в этой книге.
Члены «зондеркоммандо», которым посвящена эта книга, это вспомогательные рабочие бригад в Аушвице-Биркенау, которых нацисты составляли почти исключительно из евреев, заставляя их ассистировать себе в массовом конвейерном убийстве десятков и сотен тысяч других людей, — как евреев, так и неевреев, — в газовых камерах, в кремации их трупов и в утилизации их пепла, золотых зубов и женских волос. То, что они уцелеют и переживут Шоа, нацисты не могли себе и представить. Тем не менее около 110 человек из примерно 2200 уцелели, а несколько десятков из них или написали о пережитом сами, или дали подробные интервью.