Дети индиго. 10 лет спустя - [9]

Н.: Да, все имеет свою светлую и темную стороны. Мы должны понимать, что мир изменился и все происходит иначе, чем в прошлом. В былые времена люди женились, создавали семью и сохраняли ее, даже если в их отношениях не было любви. Они считали, что несут ответственность за свой брак, и не отказывались от нее. В наши дни в семьях может быть три-четыре разных партнера, отчего динамика отношений становится более сложной. Здесь следует рассматривать не только эзотерический подтекст происходящего, но и психологические последствия для семейной атмосферы. И то, и другое имеет место в каждой семье, вне зависимости от убеждений и верований ее членов.

Дж.: Таким образом, если у Индиго была сложная обстановка в семье…

Н.:…их устремления будут более ограниченными.

Дж.: Возможно, иным будет также способ восприятия мира?

Н.: Да, их восприятие окружающего меняется. Кроме того, они по-другому проявляют себя в обществе. Они могут быть очень опасны, и такие случаи уже известны.

Дж.: Объясните, что вы имеете в виду.

Н.: В средней школе «Колумбина» дети убивали детей;[5] недавно в новостях сообщили о том, что четырнадцатилетний подросток застрелил своих родителей. Не смогу вспомнить все случаи, но подобных примеров довольно много. Тринадцатилетние дети уходят из дому. Сплошь и рядом можно встретить подростков нjстоя[цих «хищников», а все оттого, что они растут без родительского присмотра. Современные взрослые не умеют воспитывать своих детей, поскольку их самих тоже никто не воспитывал. Так повелось еще в послевоенные времена, когда родители, пытаясь достичь успеха, много и тяжело работали. У Индиго иная программа, и, вынужденные сталкиваться с этой ситуацией, они испытывают сильный гнев.

Дж.: Получается, что, когда мы советуем родителям, скажем, уважительно относиться к детям или внимательно их слушать, нам следует добавить, что в противном случае дети могут вести себя крайне жестко и агрессивно?

Н.: Да, именно так. Такие случаи неизбежны, они происходили и раньше. Есть свет и тьма, плюс и минус. Однако этим детям гораздо проще совершать самые безумные поступки. Они способны быть более резкими. Наше поколение учили сидеть тихо и не высовываться. Новые дети вообще не знают, что это такое. Они видят ситуацию и хотят ее изменить. Никакой вины из-за того, как именно они ее изменили, они не испытывают.

Что ж, когда в документальном фильме о Детях индиго показали только светлую сторону, все выглядело и вправду прекрасно… Пианист играл, а маленький ребенок с синдромом Дауна пытался шнцевать… это было очень трогательно. На самом деле, существует три типа Индиго: разгневанные, которые полагают, что общество не оправдало их ожиданий; те, кто собираются, несмотря ни на что, преодолеть все преграды, и те, кто рождаются с физическими недостатками. Многие Индиго придут в этот мир с уникальным букетом болезней, тем самым обеспечив врачей работой и предоставив им возможность поднять уровень развития медицины.

Дж.: Вы имеете в виду резкий рост случаев аутизма?

Н.: Что касается аутизма, то наблюдается не столько рост заболеваемости, сколько стремление психологов относить к аутизму самые разные случаи.

Дж.: Нэнси, давайте подведем небольшой итог: вы утверждаете, что видите окружающий человека цвет и что Индиго обладают своим особым цветом. Кроме того, вы связываете цвета с определенными аспектами физиологии и психики людей. Вся эта информация получена вами благодаря неким особым сверъестественным способностям?

Н.: Да, но что касается тех цветов, которые я вижу, то это особое синестетическое видение, не имеющее отношения к ясновидению.

Дж.: Объясните, что вы имеете в виду?

Н.: Мой мозг обладает особенным свойством — синестезией, благодаря которой я вижу цвет и чувствую вкус форм. Синестезия — это неврологическая система, в которой скрещиваются два чувства, образуя шестое. Вы по-прежнему располагаете пятью чувствами, но к двум из них добавляется кое-что еще. В моем случае это вкус и цвет. К примеру, когда вы едите, то чувствуете какой-нибудь вкус: кислый, сладкий или острый. Я же во время еды чувствую вкус квадратов, кругов и треугольников.

Дж.: А когда вы говорите о цветах, на самом деле вы видите «цветовое поле»?

Н.: Да, мои глаза видят поле. Однажды я была в Седоне, в гостях у подруги, мы с ней сидели в ресторане. Я посмотрела за окно и воскликнула: «Вот это да! Сегодня оранжевый день». Она спросила меня, как я такое могла увидеть. Я ответила: «Глазами».

Дж.: Значит, для вас это естественно. Вам, наверное, иногда кажется, что все смотрят на мир точно так же.

Н.: Эта способность у меня с рождения. Я не знаю, откуда она взялась. Это просто часть меня. Иногда знакомые просят, чтобы я научила их видеть цвета, но я не могу этого сделать. Это особенность не психики, а физиологии.

Дж.: Кажется, вы хотели стать пилотом? Военно-воздушных сил?

Н.: Да нет, дело было, когда я служила в армии. Я хотела пройти несколько уроков по летному мастерству, но мне сказали, что вначале нужно полетать на планере. Я так и сделала, а после полета меня отправили на медосмотр. Врач спросил меня, какое у меня зрение. Я ответила «в основном нормальное». Но меня все равно не допустили, потому что во время обследования обнаружили синестезию.