Детективное агентство «Ринг». Дело № 1. Рифл Шафл - [11]

И только сцена любви Покорной и Блёсома отличалась от предыдущего текста поэтичностью описания. Она казалась как будто вырванной из контекста и явно диссонировала с общей манерой изложения. Это скорее походило на очень личное воспоминание… Воспоминание влюблённой женщины…

Как можно себя уговорить умными словами, если все слова противоречат правде-истине? Где найти аргументы, чтобы убедить себя не делать глупости, не обманываться, не усугублять зло, душить в себе и вырывать с корнем побеги обмана и заблуждения? Где найти эту силу, чтобы угомонить сердце бьющееся, чтобы разум успокоить, какие мантры почитать, какие рейки попеть? Как внушить себе, что желание твоё грязное и постыдное и хорошим, чистым людям несвойственно совершать такое отвратительное действо?! Как себя в этом всём убедить?.. Если поёт каждая клеточка, если хочется к нему прижаться, а потом… Пусть хоть все на свете — нравственно отягощённые большим количеством знаний, поведенческих законов и этических кодексов — голосят и выплёскивают свою жёлчь куда попало… Разве это может сравниться со счастьем дышать с ним одним воздухом, близко-близко?.. Вот сколько ни противься — всё равно любовь победит!

Покорная разулась и, ступая по сухой тёплой траве, приблизилась к лежащему Святому Блёсому. Он лежал на спине, одна рука под головой, другая на груди. Она залюбовалась… Тихая радость, нежная грусть защемили сердце… Беззвучно легла рядом и замерла. Он не пошевелился — дышал ровно. Покорная успокоилась и расслабилась, лежать с ним было сбывшимся вожделением. Тепло его тела волной накатывало на неё, заворачивало в кокон притягательного желания. Знакомый запах его смешался с ароматом горькой травы и спелого яблока. Осмелев, она чуть-чуть повернула голову и коснулась щекой его плеча. Он не пошевелился…

«Мой родной, единственный, желанный… Господи, помоги нам, не оставляй нас милостью своей!» — подумала она и вздохнула. В этот момент Блёсом повернулся на бок, высвободил руку из-под головы и обнял Покорную…

Сначала она уткнулась ему в грудь всем лицом, вдохнула его… На вкус губами попробовала… Как к свободе прикоснулась… Такая лёгкость во всём теле, да и тела как будто нет у неё: душа крылатая воспаряет над лугом, над садом, над всем миром! И чем сильнее Блёсом Покорную прижимает — тем выше душа взлетает и больше радости святой испытывает. А потом вдруг небо звёздное обрушилось своей тяжестью и придавило её к земле. Но так это хорошо, так нравится, что хочется больше и больше! И качаются они в серебряном челноке посредине звёздного неба так, что дух захватывает! А от силы их любви радуги загораются да в далёких галактиках миры зарождаются…

Как же это может быть плохо?.. Если в этом Природы-Матери промысел и благословенье — и остановиться невозможно. Это время жизненной истины, только два человека — с одним телом и одной душой на двоих — проникают друг в друга, просачиваются в каждую клеточку, в каждую кровиночку, в каждый волосок, питают друг друга силой жизни, напитываются впрок…

Зачем слова — что объяснять? Слово изреченное ложью станет — только сердце любящее не обмануть. И что интересно заметить: не нужно для истинной, желанной любви ни свечей ароматных, ни музыки, ни будуаров, ни пеньюаров… Там, где души сливаются в целое, всё остальное — от лукавого. А от чистой любви Покорной к Блёсому родилось ожидание…

* * *

Эти нелепые и наивные строки растрогали Зиночку. Она поймала себя на мысли, что не смогла бы так трепетно описать свои интимные отношения с мужчиной. Ей вдруг вспомнилось, как прозаически закончилась её первая любовь. Тот, кого она уже почти считала своим мужем, внезапно объявил, что принял решение «валить из этой страны» в Америку. На все вопросы, как он сможет жить, дышать, спать без своей любимой Зиночки, он похабно рассмеялся и безапелляционно заметил, что она придаёт слишком большое значение «приятному процессу трения одних частей тела о другие», видимо перефразировав известную цитату Марка Аврелия: «Совокупление есть трение внутренностей и выделение слизи с каким-то содроганием…» Ну что ж, каждый имеет свою точку зрения…

Допечатав предложение, Зинка выключила компьютер и, запрещая себе думать о прочитанном, подошла к окну. Оно выходило на единственную «достопримечательность» коттеджной застройки, а именно: лужайку, густо заросшую молодой газонной травкой. С высоты второго этажа женщина разглядела, как со стороны озера, неся в руках рыболовные снасти и ведро, возвращался Святослав Цветов, а со стороны ворот, навстречу ему, шёл Тусевич. Аркадий Казимирович ускорил шаг, двигаясь по направлению к дому фокусника. Цветов же, в свою очередь увидев Тусевича, попытался изменить траекторию движения, но, поскольку в ограниченном пространстве ретироваться было затруднительно, он развернулся и быстрым шагом направился обратно к водоёму. Казимирович последовал за ним.

Зинка наблюдала за происходящим до тех пор, пока оба действующих лица не исчезли из поля зрения. Спустившись в гостиную, она в ожидании закипающего чайника несколько раз набрала подполковника. Ей вдруг нестерпимо захотелось увидеть Михаила. Зинка загадала: вот если он сейчас возьмёт трубку, значит, любит по-настоящему и у них всё обязательно сложится.