Детектив в белом халате. У каждой болезни есть причина, но не каждому под силу ее найти - [21]

Четверг, 9 августа

Я тру глаза, но мозг отказывается пробуждаться, оцепенев от огромного объема работы. Сейчас 19:15, и это был длинный-предлинный день. Я продолжаю сортировать клинические письма, касающиеся пациентов моего коллеги, уехавшего в отпуск. Каникулы, посвященные йоге… Я вспоминаю, как в прошлом месяце у меня не получилось осознать пальцы на ногах, и вздрагиваю от мысли провести в таком духе неделю. Снова сосредоточившись на письме уролога о Джейми, одном из наших самых молодых пациентов, я осознанно делаю медленный глубокий вдох.

Мое терпение похоже на тающую корочку льда на поверхности очень глубокого озера.

Затем, затаив дыхание, просматриваю письмо, переваривая результаты обследования и диагноз: рак яичек. Я удрученно выдыхаю. Эти слова одновременно несправедливы и жестоки. Его направили на компьютерную томографию, чтобы проверить, не распространился ли рак на другие области тела, например лимфатические узлы в животе или легких. Джейми точно потребуется удаление пораженного яичка и последующая химиотерапия, необходимая для предотвращения рецидива. Ему всего 19 лет.

Откинувшись на спинку кресла, подшиваю письмо в медицинскую карту. Уже не в первый раз я ненавижу себя за жалость к самому себе. Это чувство наполняет меня, когда я думаю о времени, усталости и непередаваемом желании уехать в отпуск. Я откидываю голову на спинку. Знаю, сейчас иногда можно задержаться на работе по вечерам, но когда родится ребенок, я должен (и хочу) быть дома вовремя. Нам всем иногда нужна помощь. Все изменится.

В моем кабинете звонит телефон, и это не радует. Звонок из регистратуры. Игнорируя его, я снова смотрю в карту Джейми. У меня в животе все сжимается, и я мысленно даю Джейми подзатыльник. Более пяти месяцев назад он обращался к нашей медсестре Ирене и упомянул уплотнение в яичке. Ирена совершенно справедливо сказала ему срочно обратиться к терапевту и проконсультироваться с ним по поводу новообразования. Поскольку Джейми был слишком смущен, то прождал еще четыре с половиной месяца, прежде чем наконец обратиться к моей коллеге Джули. На консультации она записала четким шрифтом Times New Roman: «При осмотре обнаружено большое твердое пальпируемое новообразование на правом яичке». Хотя я никогда не встречал Джейми, я знаю его. Я не раз видел мужчин, которым стыдно вовремя достать яички, когда они чувствуют, что с ними не все в порядке. К счастью, ситуация постепенно меняется, и люди начинают более открыто говорить на такие темы. Я не особенно религиозен, но я молюсь, чтобы за это время рак не успел распространиться и по-настоящему подвести Джейми.

Я злюсь на него.

Потому что мне его жаль.

Мой мозг на минуту замедляется, а головная боль усиливается. Я выполняю последнее задание: оставляю сообщение постоянному терапевту Джейми с просьбой связаться с пациентом, как только он вернется из отпуска. Я даже не утруждаюсь тем, чтобы выключить компьютер. Я просто встаю, запираю кабинет и ухожу.

Суббота, 11 августа

Сегодня я собрал кроватку для ребенка. Подождите: моего ребенка. Просто невероятно.

Воскресенье, 12 августа

После завтрака в постели Элис говорит мне, что я прикрутил стенки кроватки вверх ногами. Однако она говорит это с нежностью, и я люблю ее за это.

Вторник, 14 августа

Обычно мне нравятся баночки из-под джема, потому что я люблю джем. Однако в банке, которую 71-летний Джеральд поставил передо мной, явно находится что-то другое. Как я обычно поступаю с новыми пациентами, которых теперь становится все больше: я не нарушаю тишину, ожидая, когда Джеральд объяснит мне, что передо мной вообще такое.

С сильнейшим шотландским акцентом он сообщает мне, что это вышло из его пениса.

Это что, фокус?

Этот комментарий чуть не слетает с моего языка, но я вовремя сдерживаюсь, откидываюсь на спинку кресла и улыбаюсь.

«Вы, вероятно, удивились?»

Мне нравится Джеральд, но он туповат и невозмутим. В ярких подробностях он рассказывает мне, как «журчал» (его слово, не мое) и вдруг увидел это в унитазе. Натянув перчатки, я поднимаю банку, чтобы изучить принесенный Джеральдом образец, который представляет собой нечто среднее между вкусными красными желейными змейками (я их фанат) и соусом из красной смородины для жаркого из ягненка.

Джеральд смотрит сначала на банку, потом на меня, потом снова на банку и, наконец, опять на меня, спрашивая, что же вышло из члена?

Это сгусток крови.

Порой я ненавижу себя за жалость к себе, когда думаю про усталость и отпуск.

Я знаю Джеральда какое-то время. Уже не раз урологи вводили ему в уретру камеру, чтобы выяснить причину макроскопической гематурии, заметной крови в моче. Ничего плохого у него не обнаружили. Я также знаю, что он принимает кроверазжижающие препараты от мерцательной аритмии, одной из разновидностей нарушения сердечного ритма. Эти препараты очень нужны ему, поскольку они предотвращают образование сгустков крови в сердечных камерах, которые могут покинуть сердце и закупорить сосуд в мозге или легких. По сути, они являются профилактикой инсульта, сердечного приступа и, эм, смерти.

Основываясь на стабильных результатах клинических наблюдений, я убеждаю его, что, хотя кровяные сгустки неприятны, ему не о чем беспокоиться (если, конечно, еще один сгусток не закупорит уретру, трубку, по которой моча выходит из мочевого пузыря; в таком случае он быстро поймет это и приедет в отделение неотложной помощи местной больницы).