Детектив в белом халате. У каждой болезни есть причина, но не каждому под силу ее найти - [102]

В условиях кризиса я должен быть особенно осторожен с принятием решений. В основном это связано с тем, что, принимая их, я основываюсь исключительно на рассказанном пациентом и на своих расспросах. Позади остались дни (пока, по крайней мере), когда я мог лично осмотреть пациента и измерить его жизненные показатели. Теперь я сижу за кухонным столом с гарнитурой от Apple iPhone в ушах и таращусь в свой рабочий ноутбук (при этом Уильям часто пытается карабкаться по моей ноге). Я стараюсь получить как можно больше информации от пациентов, поскольку, как я уже сказал, у меня теперь нет возможности осмотреть их лично. Я не могу просто направить всех в отделение неотложной помощи или коронавирусные больницы. Мне приходится идти на большой риск (и, соответственно, брать на себя немалую ответственность), чтобы предотвратить чрезмерную нагрузку на эти учреждения. Подозреваю, что для большинства терапевтов такой уровень риска был совсем не привычным до кризиса. Опять же, сейчас особое время, и наша задача отчасти заключается в том, чтобы идти на риск и защищать Национальную службу здравоохранения.

Приведем в качестве примера сегодняшний утренний прием, который я вел по телефону. Многие мои пациенты подозревали у себя коронавирус. Такие консультации делятся на две четкие части. Первая часть — это определение вероятности наличия у пациента коронавируса. Благодаря общепринятым черно-белым критериям это довольно просто: температура выше 37,8 градуса и/или сильный кашель. Больные коронавирусом могут не иметь симптомов или иметь желудочно-кишечные проблемы (диарея, например), миалгию (боль в мышцах) или першение в горле (это не все возможные симптомы). Все может указывать на коронавирус, даже если вы его у себя не подозреваете. Это объясняет, почему мы должны оставаться дома. Это необходимо, чтобы остановить распространение вируса и спасти жизни.

Вторая часть — это оценка того, насколько плохо себя чувствует человек. Тут уже сложнее. Мне нужно задавать правильные вопросы, необходимые, чтобы понять, например, в каком состоянии находится дыхательная система (в первую очередь коронавирус поражает именно ее). Как вы можете описать свое дыхание сегодня? Отличается ли оно от нормального? Вы справляетесь с повседневными делами? При физических нагрузках ваша одышка сильнее, чем обычно? Вы можете говорить полными предложениями? Вы чувствуете, что ваше дыхание изменилось? Стало более поверхностным? Быстрым? Есть ли у вас кашель? Влажный или сухой? Продолжительный? Постоянный? Затем я оцениваю внешний вид пациента по описанию или видеосвязи. Ваши губы стали бледными или синеватыми? Ваша кожа прохладная и влажная? Если положить руку на грудь, появляется ли ощущение, что она двигается сильнее/быстрее/более поверхностно? Эти вопросы бесконечны, но без них не обойтись. По сути, это единственное, чем я располагаю. Я не могу измерить частоту дыхания (нет способа сделать это эффективно и точно на расстоянии), содержание кислорода в крови и ритм сердечных сокращений. Собрав информацию, я принимаю простое решение: можно ли лечить этого пациента на дому? Чем я рискую, если приму неправильное решение?

Все это тяжело и утомительно, однако в моей жизни до сих пор присутствуют моменты легкости, когда я могу улыбнуться над поразительной нелепостью поведения некоторых людей. Все началось сегодня утром во время телефонной консультации с мистером Грином, который, как и многие другие сегодняшние пациенты, заподозрил у себя легкие симптомы коронавируса. Он позвонил мне, чтобы задать важный фармакологический вопрос: повлияет ли связанный с коронавирусом кризис на производство «Виагры»? Он попросил трехмесячный запас этого препарата (есть так много занятий, которым можно посвятить время на изоляции). Я заверил его, что в данный момент поставки «Виагры» не находятся в опасности (хотя с поставками некоторых препаратов действительно возникли временные трудности). В конце разговора я предупредил, чтобы он не занимался сексом, если вдруг у него появится одышка, особенно если это случится еще до начала.

Я могу улыбнуться над поразительной нелепостью поведения некоторых людей.

На прошлой неделе я консультировал Джонни, очаровательного восьмидесятилетнего парня, который позвонил мне, поскольку специалист в больнице сказал ему взять у терапевта антикоронавирусный набор. Я перепроверил рабочую почту, желая убедиться, что ничего не пропустил насчет антикоронавирусных наборов. «Итак, Джонни, — сказал я и сделал паузу, подбирая подходящие слова, — разве специалист не сказал вам, что в составе этих наборов?» В ту же секунду Джонни ответил, что он должен получить маску, перчатки и антибактериальное мыло от меня, его терапевта. Через пять минут наш разговор завершился тем, что Джонни, к сожалению, разочаровался в своем специалисте и его несбыточных желаниях. Вторая консультация была по поводу бородавок, а следующая — по поводу интернет-слухов о том, что телекоммуникационные сети 5G являются реальной причиной COVID-19. Славная абсурдность жизни продолжается. Такова реальность. Колесо жизни продолжает вращаться. Наше здоровье меняется, и даже коронавирус не может это изменить. Пациенты продолжают свои медицинские путешествия, в которых бывают проблемы, начиная от обыденных и несерьезных и заканчивая разрушительными и опасными для жизни. Просто сейчас это воспринимается немного иначе. И нет, я имею в виду не только страшный коронавирус, подстерегающий нас за углом. Пациенты продолжают мне звонить и делиться теми же проблемами, которые существовали в мире до коронавирусного кризиса. Однако теперь их звонки все чаще начинаются с извинений. Пациенты говорят: «Мне неловко беспокоить вас в такое тяжелое время», но я быстро их поправляю. Никому не нужно извиняться. Даже человеку, позвонившему мне на прошлой неделе по поводу бородавки. Национальная служба здравоохранения работает для всех. Так было до того, как коронавирус причалил к нашему берегу, так есть во время кризиса, и так будет после него. Я опять говорю все это, словно зачитываю открытку. Нам просто нужно подготовиться к нескольким сильным ударам и установить порядок оказания медицинской помощи.