Детектив США. Книга 6 - [52]

— А не мог взять ожерелье кто-то другой? К примеру, грабитель.

— Кто другой? Слуги вне всяких подозрений. На ночь дом запирается так, что сюда и мышь не проскользнет. Никаких следов взлома не видно. К тому же Хенри Эйкельбергер знал, где хранится ожерелье. Он видел, как я укладывала его в сейф после того, как миссис Пенраддок надела его в последний раз, когда ужинала с двумя друзьями дома по случаю очередной годовщины смерти мужа.

— Это, должно быть, была чертовски веселая вечеринка, — заметил я. — Хорошо, я отправлюсь в агентство и заставлю их дать мне адрес. Где оно находится?

— Это «Агентство по найму домашней прислуги», дом номер 200 по Второй Восточной улице. Очень мрачный район. В таких я обычно чувствую себя очень неуютно.

— По-настоящему неуютно почувствует себя этот Хенри Эйхельбергер, когда я до него доберусь, — сказал я. — Так ты говоришь, он пытался поцеловать тебя?

— Жемчуг, Уолтер. Самое главное — жемчуг. Я молю бога, чтобы он еще не обнаружил, что ожерелье поддельное, и не вышвырнул его в море.

— Если он это сделал, я заставлю его нырять за ним.

— Он под два метра ростом, очень крупный и сильный, Уолтер, — сказала Эллен обеспокоенно. — Но, конечно, он не такой симпатичный, как ты.

— Ничего, справлюсь как-нибудь, — ответил я. — Пока, малышка.

Она вцепилась в мой рукав.

— Подожди, Уолтер. Еще я хочу тебе сказать, что ничего не имею против небольшой драки. Это так по-мужски. Только, прошу тебя, не слишком увлекайся, не доводи до вмешательства полиции, И хотя ты тоже большой и сильный, играл в американский футбол в колледже, ты сам знаешь, у тебя есть одна серьезная слабость. Обещай мне не притрагиваться к виски.

— Не волнуйся, — сказал я, — схватка с этим Эйхельбергером заменит мне любую выпивку.

Глава 2

Месторасположение и интерьер (если его можно так назвать) «Агентства по найму домашней прислуги» оправдали мои самые худшие ожидания. Некоторое время меня мариновали в приемной, которую давненько не прибирали и где стоял жуткий запах — смесь затхлости и остатков дешевой пищи. Верховодила там не первой молодости женщина с грубым лицом и такими же манерами. Она подтвердила, что Хенри Эйхельбергер зарегистрирован у них как ищущий места личный шофер, и попросила оставить номер моего телефона, чтобы он мог мне позвонить. Однако стоило мне положить ей на стол десятидолларовую бумажку и заверить в совершеннейшем почтении к ней лично и ее славному заведению, как адрес был мне незамедлительно выдан. Он жил к западу от бульвара Санта-Моника, поблизости от того района, который раньше называли Шерман.

Я выехал туда незамедлительно, опасаясь, что Хенри Эйхельбергер может случайно позвонить в агентство и его предупредят о моем визите. Под указанным в адресе номером дома я обнаружил паршивенькие меблированные комнаты, прямо под окнами которых пролегали железнодорожные пути, а в первом этаже располагалась китайская прачечная. В наем сдавались комнаты наверху, куда вела шаткая, покрытая пыльной дорожкой деревянная лестница. Где-то на полпути между этажами запахи прачечной сменились вонью керосина и застоявшегося табака. В начале коридора висела полка, на которой я обнаружил регистрационную книгу. Последняя запись была сделана карандашом недели три назад, из чего несложно было заключить, что администрация не особенно обременяет себя формальностями.

Рядом с книгой лежал колокольчик и табличка с надписью «Управляющий». Я позвонил и стал ждать. Через какое-то время до меня донеслись неторопливые шаркающие шаги, и передо мной появился мужчина, на котором были поношенные кожаные шлепанцы и потерявшие первоначальный цвет брюки. Через брючный ремень свисал необъятный живот. А лицу этого типа явно могла бы оказать добрую услугу китайская прачечная.

— Здорово, — буркнул он. — Чего стоишь, записывайся в книгу.

— Мне не нужна комната, — сказал я. — Я ищу Хенри Эйхельбергера, который, насколько мне известно, обитает здесь у вас, хотя в вашем талмуде он не зарегистрирован. Вам известно, что это незаконно?

— Тоже мне, умник, — усмехнулся толстяк. — Его комната там, в конце коридора. Номер восемнадцать.

И он ткнул в полумрак коридора пальцем цвета пережаренного картофеля.

— Будьте любезны, проводите меня, — сказал я.

— Ты что, генерал-губернатор? — он захихикал, и живот запрыгал в такт. — Ну ладно, ступай за мной, приятель.

Мы проследовали вдоль мрачного коридора до крепкой деревянной двери, над которой располагалось заколоченное фанерой окошко. Толстяк громыхнул в дверь кулаком, но никто не отозвался.

— Ушел куда-то, — прокомментировал этот простой факт управляющий.

— Соизвольте отпереть дверь, — сказал я. — Придется войти и дожидаться Эйхельбергера там.

— Черта лысого! — осклабился толстяк. — И вообще, кто ты такой? Откуда ты взялся?

Вот это мне уже не понравилось. Мужик он был крупный, но фигура его вся полнилась воспоминаниями о выпитом пиве. Я огляделся по сторонам — в коридоре не было ни души. Коротким, без замаха ударом я послал толстяка на пол. Придя в себя, он сел и посмотрел на меня снизу вверх слезящимися глазками.

— Это нечестно, парень, — сказал он, — Ты меня лет на двадцать моложе.