Детектив и политика. Выпуск №4 (1989) - [131]

Воскресенье, 29 апреля. Вечером длинный разговор с Их Величествами касательно занятий Алексея Николаевича. Надо найти выход из этого положения, так как у нас более нет учителей. Император берет на себя преподавание истории и географии, императрица — закона Божия. Остальные науки будут распределены между следующими лицами: баронессой Буксгевден (английский язык), m-lle Шнейдер (арифметика), доктором Боткиным (русский язык) и мною[24].

Понедельник, 30 апреля. Сегодня утром император, встретившись со мною, приветствовал меня следующей фразой: "Здравствуйте, дорогой коллега". Он шел давать первый урок Алексею Николаевичу. Постоянно то же спокойствие, та же забота — быть признательным к тем, кто разделяет его злополучную судьбу. Он является для нас примером и ободрением.

Я передал Татьяне Николаевне, для прочтения родителям, статью из Debats, написанную Огюстом Говеном 18 марта 1917 года.

Чувствуется, что режим, в котором мы находимся, становится все более суровым.

Вторник, 1 мая. Первый раз Россия празднует Первое мая. Мы слышим звуки труб и видим, как вдоль ограды парка проходят длинные процессии манифестантов.

Сегодня вечером император возвратил мне статью из журнала Debats, которая говорит об его отречении от престола. Он пояснил мне, что императрица и он прочли с удовольствием эту статью, которая говорит справедливо относительно императора и тон которой является прямою противоположностью с тоном английских журналов.

Четверг, 3 мая. Император передал мне вечером, что известия за последние дни очень дурные. Крайние партии требуют, чтобы Франция и Англия признали мир "без аннексий и контрибуций". Дезертирство постепенно увеличивается, и армия тает. В состоянии ли будет Временное правительство продолжать войну?

Император с большим интересом следил за событиями. Он беспокоится, но надеется, что страна еще оправится и останется верной союзникам.

Воскресенье, 13 мая. Уже второй день, как мы заняты устройством огорода на лужайках парка. Мы стали снимать дерн и переносить куски дерна на носилках, чтобы складывать его в кучи. Работаем все: царская семья, мы и слуги, которые несколько времени стали выходить с нами. Нам также пришли помогать несколько солдат из охраны.

Последнее время император имеет очень озабоченный вид. Возвращаясь с прогулки, он сказал мне:

— Кажется, что Рузский вышел в отставку. Он просил (теперь не приказывают) идти в наступление — солдатские комитеты не разрешили. Если это правда, то, значит, пришел конец всему… Какой позор. Защищаться, но не наступать — это равносильно самоубийству. Мы допускаем раздавить союзников, а затем будет наша очередь.

Понедельник, 14 мая. Возвращаясь к нашему вчерашнему разговору, император прибавил: "Мне дает немного надежды то обстоятельство, что у нас любят преувеличивать. Я не могу поверить, чтобы на фронте армия стала такой, как о ней говорят. Она не могла за два месяца разложиться до такой степени".

Четверг, 17 мая. Кажется, что освобождаются от тяжелого правительственного кризиса, длившегося в продолжение пятнадцати дней. Сведения из Петрограда получаются более утешительные. Новый Совет министров, в который вошли несколько представителей от солдат и от рабочих, быть может, будет в состоянии восстановить свой авторитет. Между тем анархия распространяется повсеместно.

Суббота, 19 мая. День рождения императора (сорок девять лет). Обедня и поздравления.

Воскресенье, 27 мая. С некоторого времени нам дают очень мало дров и у нас очень холодно. Госпожа Нарышкина (статс-дама Двора) заболела, и ее увезли сегодня, так как ее болезнь требует особого ухода, какого ей здесь не могут предоставить. Она в отчаянии при мысли, что ей придется расстаться с нами. Она знает, что ей не разрешат вернуться обратно.

Суббота, 2 июня. Мы ежедневно работаем в нашем огороде и поливаем его из бочки, которую привозим по очереди.

Воскресенье, 10 июня. Несколько дней тому назад дети играли на их острове. (Искусственный островочек посредине маленького озерка.) Алексей Николаевич упражнялся владеть своим маленьким ружьем, которым он очень дорожил, потому что это ружье император получил от своего отца, когда был ребенком. К нам подошел офицер и передал мне, что солдаты постановили отобрать у царевича его ружье и что они уже пошли выполнить свое решение. Услышав это, Алексей Николаевич положил свое ружье и подошел к матери, сидевшей на траве в нескольких шагах от нас. Минуту спустя дежурный офицер с двумя солдатами подошел и потребовал вручить им оружие, которое они просят. Я пытался вмешаться в это дело и разъяснить солдатам, что это совсем не ружье, но игрушка. Напрасный труд — солдаты взяли ружье. Алексей Николаевич принялся плакать. Его мать просит меня сделать еще попытку, чтобы убедить солдат, но я не имею успеха еще более, чем первый раз, и солдаты удалились с их трофеем.

Спустя полчаса дежурный офицер отводит меня в сторону и просит меня передать царевичу, что он сокрушается, что должен был так поступить. Изыскивая способ разубедить солдат, он счел за лучшее идти самому вместе с ними, чтобы избежать каких-нибудь грубых выходок со стороны солдат.