Десятый демон - [8]

Демон с рёвом бросился на меня, и тут откуда-то сбоку на него с рычанием прыгнул большой серебристый лев с синей гривой, только алмазная диадема сверкнула в тусклом свете уличного освещения.

Масунту удалось сбить Бромана с ног. Зверь подмял его и попытался запустить когти ему в грудь, но демон с громоподобным рыком отшвырнул его в сторону, и масунт, жалобно взвизгнув, отлетел, ударился о стену дома и упал на кучу мусора.

Вскакивая на ноги, я сунула руку в сумку, и эфес Налоранта привычно лёг мне на ладонь. Я выдернула его и сдвинула выключатель.

Демон, летевший на меня с перекошенной физиономией, в аккурат наткнулся грудью на белый луч клинка и замер, в его взгляде мелькнуло удивление. Потом он упал на колени, издал последний в своей жизни рёв и вспыхнул странным лиловым пламенем, быстро превратившись в кучку пепла, которую развеял ветер.

Я подбежала к масунту и нагнулась над ним. Это был красивый молодой зверь, судя по скромной диадеме в гриве, медальону вместо тяжелой цепи на широкой груди и отсутствию браслетов, совсем недавно посвященный в клан воинов.

— Как ты, киска? — бормотала я, поглаживая кудрявую густую гриву.

Он медленно открыл тёмные бездонные глаза с пушистыми ресницами и, тяжело поднимаясь, начал перевоплощение. Это был Альмер. Встав на ноги, он смотрел на меня.

— Вы не ранены? Где демон?

— Ветром сдуло.

Он недоверчиво смотрел на меня, потом начал озираться. К нам уже спешили Эльвер и Лия.

— Как всё просто! — восторженно воскликнул Эльвер. От его строгости не осталось и следа. — А мы так мучились в прошлый раз! Он убит! Он сгорел, и прах унесло в бездну! Я видел это!

Лия хохотала и прыгала вокруг нас, а потом вдруг замерла.

— Вы ранены!

— Ерунда, — отмахнулась я и только тут почувствовала, как болит рука. С неё ручейком текла на землю кровь. — На войне как на войне.

— Не ерунда! Эта рана нанесена демоном и так просто она не затянется. Нужно остановить кровь, — она сдёрнула с шеи косынку и начала заматывать мою руку. — Идёмте в машину. Я перевяжу, а дома сделаю свежий бальзам. Мальчики, соберите кровь с земли. И чтоб ни капли не осталось! Нельзя, чтоб ваша кровь досталась им. Они будут колдовать.

Я поняла, о ком она говорит, и не стала спорить.

В машине она вполне профессионально забинтовала мне руку, а когда мы приехали в мой новый дом, тут же отправилась на кухню.

Намазывая мне на рану толстый слой желтоватой мази, она качала головой.

— Нехорошая рана. Долго будет болеть.

— К утру пройдёт, — бодро возразила я.

— Не уверена, — Лия в упор взглянула на меня. — Совсем не уверена. Я дам вам настой, чтоб боль не слишком мучила и не мешала спать, а утром приду и сделаю перевязку.

В постель я легла уже за полночь. От травяного настоя перед глазами всё плыло, я без конца зевала, но рука всё равно была как в огне. Уже засыпая, я почему-то подумала, что нужно будет завтра сходить на прогулку в дубовую рощу. Я представила, как иду по тропинке между деревьями и слушаю пение птиц и, уже проваливаясь в сон, чувствовала, как горит моя рука.

Глава 5

Она шла по тропинке между высокими деревьями и оглядывалась по сторонам, в надежде увидеть где-нибудь в кустах небольшой чёрно-белый комочек. Ей хотелось плакать. Она устала. Рука, которую она поранила большим ножом, нарезая лучину, болела уже несколько дней, а сегодня горела так, будто её обложили горящими углями. И теперь куда-то запропастился этот несчастный барашек.

Она искала его с утра и думала, что, может быть, его задрали дикие собаки. Барашка было жаль, но ещё больше было жаль себя. Она снова, уже в который раз вышла на пустошь возле леса и стала оглядывать низкие кусты, в надежде, что он уснул где-нибудь здесь, в высокой траве. Заглядывая под густые ветки, она прижимала к груди горячую, пульсирующую болью руку, а потом вдруг замерла, чувствуя, что сейчас разрыдается.

И только тут она заметила этого человека в чёрном, стоявшего под дубом на краю леса. Он небрежно прислонился к толстому морщинистому стволу и бесцеремонно разглядывал её.

Она застыла, как вкопанная, с испугом глядя на незнакомого мужчину в дорогом чёрном камзоле с парчовыми вставками на плечах и с очень красивой ажурной корзинкой в руке. От господ из города не приходилось ждать ничего хорошего, и она думала, что лучше убежать, пока не поздно, но тут он увидел, что она заметила его, и поднял руку.

— Погоди, дитя мое. Не бойся. Я не причиню тебе зла.

Опустив корзинку на траву возле своих ног, он медленно двинулся к ней. Она попятилась, собираясь убежать.

— Не пугайся. Я не сделаю тебе ничего плохого, — мягко произнёс он.

Она убежала бы, но взгляд её упал на изящную корзинку из тонких прутьев, заполненную травами, которую он оставил у дерева. Несмотря на длинную шпагу в ножнах и кинжал на поясе, вид у незнакомца был вполне миролюбивый.

— Вы не видели здесь барашка? — прошептала она. — Белый с чёрными пятнышками.

— Я уверен, что твой барашек уже дома, — убедительным тоном сообщил незнакомец. — А вот что у тебя с рукой?

Она прижала руку к груди и снова попятилась. Он покачал головой.

— Покажи мне. Я лекарь и, может, смогу помочь тебе.