Десять тысяч шагов - [11]

— Хорр! Хор-р-р… — вальдшнеп исчез так же внезапно в быстро густеющих сумерках, как и появился, словно растаял.

А через несколько минут в торжественной вечерней тишине опять послышалось:

— Хорр! Хорр-р…

В том же направлении тянул еще один лесной кулик.

Сердце мое радостно забилось. Правильно сказал старый лесник Никита Гаврилович: есть в этом лесу вальдшнепы, есть, теперь своими глазами увидел знаменитую тягу. Я знал, что бывает она весной, когда на деревьях начинают лопаться почки, когда от земли так хорошо пахнет прошлогодним прелым листом и талым снегом. В эти последние минуты угасающего дня, когда багровый шар солнца скрывается за неровной кромкой леса на горизонте и все небо расцвечивается дивными вечерними красками, замолкают все птицы, приглушаются таинственные лесные шорохи, наступает особенная тишина…

— Хорр! Хор-р-р!

Вот опять над просекой показался лесной кулик. Не успел я разглядеть его хорошенько, как откуда-то вылетел соперник. Они встретились почти надо мной и началось редкое лесное представление — дуэль в воздухе. Птицы, описывая небольшие круги, наносили друг другу удары длинными мягкими носами-шпагами и крыльями — оружием, мало пригодным для серьезного боя. Да они и не собирались убивать. Ведь всего-навсего требовалось доказать, кто хозяин этого участка леса.

Дуэль вальдшнепов длилась, наверное, всего несколько секунд: победил наиболее сильный и ловкий, а побежденный оставил место сражения. Что ж, так вот и проявляется естественный отбор…

Где-то внизу, из прошлогодней травы и кустов, послышался нежный зов самочки. Это ведь ради нее дуэлянты скрестили свои шпаги-носы.

Тяга вальдшнепов — то же, что и другие весенние игры птиц: драки тетеревов-косачей на лесных вырубках и полянах, токование глухарей в глубине лесных дебрей, бой турухтанов где-нибудь на болоте. Только почти все птицы токуют весной по утрам, изредка днем. А вот вальдшнепы — вечером.

Вальдшнепы живут не в каждом лесу. У нас на Урале обычно они встречаются там, где береза или осина растут по соседству с елью. Эта птица ночная, днем ее увидишь редко. Она чуть побольше лесного голубя-горлинки, буро-рыжеватой, какой-то ржавой окраски с большими черными бархатными глазами. Среди прошлогодних опавших листьев разглядеть ее очень трудно. Вальдшнеп — единственный представитель куликов, живущий в лесу.

Раньше, когда разрешалась весенняя охота, были любители постоять на тяге вальдшнепов. На просеку, лесную дорогу или опушку охотник приходил при последних лучах солнца, устраивался под деревом или за кустом и терпеливо ждал. Угасали солнечные лучи, лес наполняли прозрачные вечерние сумерки. И вот чуткую тишину засыпающего леса нарушал характерный звук:

— Хорр…

На фоне темнеющего неба рисовался силуэт летящей птицы. Она приближалась, проплывала над охотником, и в этот момент гремел, раскатываясь по лесу, беспощадный выстрел. Вальдшнеп, словно скомканная тряпка, падал на землю. А немного погодя появлялся другой, за ним третий, четвертый… Сумерки плотнели, стрельба затруднялась и окончательно прекращалась, когда уже ничего нельзя было разглядеть, кроме звезд, щедро усыпавших весеннее небо. Вся охота длилась не более получаса.

Бывалые охотники мне рассказывали, что выпадали такие вечера, когда вальдшнепы не летали, хотя точно было известно — они есть в лесу. Полагают, что чаще всего тяга зависит от погоды. В пасмурные вечера лесные кулики не устраивали дуэлей.

Теперь весенняя охота запрещена, а потому и тяга почти забыта. Только по осени некоторые охотники иногда добывают вальдшнепов на так называемых высыпках, когда птицы перед отлетом скапливаются на полянах и опушках.

Мне повезло. Я увидел настоящую тягу да еще стал свидетелем воздушного боя.

Вспомнил рассказ знакомого охотника. Он говорил, что если, стоя на тяге, подбросить шапку, то кулик ее заметит, примет за своего собрата и бросится к ней. На мне как раз была старая шапка-ушапка, выгоревшая от солнца и ставшая неопределенного цвета.

Я снял ее, зажал в руке и в нерешительности оглянулся. Дело в том, что забыл одну маленькую, но существенную деталь — когда надо бросать шапку: увидев вальдшнепа или так, на авось. После недолгого раздумья решил не ждать, ведь кулики летят очень короткое время.

Подбросил шапку раз. Вальдшнеп не появился. Второй — тот же результат. Еще и еще — то же самое. «Видно, это была просто шутка», — подумал я, и в этот момент метрах в ста от меня опять обозначился силуэт лесного кулика. Я торопливо высоко подбросил шапку, и вальдшнеп, заметив ее, круто повернул ко мне. Он пролетел совсем близко, издавая свой характерный крик и, видимо, недоумевая, куда же исчез соперник.

Окончательно стемнело. Последняя нежно-розовая полоска на небе померкла. Теперь видны были только острые вершинки елей да яркие лучистые звезды. Счастливый тем, что удалось наконец побывать на тяге вальдшнепов, я зашагал по лесной дороге к светящимся вдали огонькам деревни.

НА КАМЕННОМ ОСТРОВЕ

Озеро Соленое начиналось сразу же за деревней. Оно напоминало широкую подкову, один конец которой упирался в поросшую соснами скалистую гряду, а другой терялся в болотах, постепенно переходящих в луга. Сквозь прозрачную воду в тихую погоду хорошо были видны длинные бурые и зеленые травы, устилавшие дно, стайки серебристых чебаков или мелких полосатых окуней. Говорили, что местами глубина Соленого достигала двадцати метров. В непогоду по нему ходили высокие пенистые волны, и вода становилась мутно-серой.