Десять миллионов Красного Опоссума - [14]

Над всей этой великолепной растительностью возвышаются чуть не до облаков громадные эвкалипты высотою футов в четыреста, огромные араукарии, благовонные мирты, гигантские папоротники и всевозможные пальмы. Наконец, странные деревья, имеющие вместо листьев длинные тонкие прутья, вроде побегов травы, вытягивают кверху свою лишенную тени крону. Между ними прячется исполинская крапива, одно прикосновение к которой парализует всякое живое существо.

Около цветов веселыми роями мелькают миллионы птиц; на земле, под ногами наших лошадей, их еще больше: тут цесарки, куропатки, голубые и розовые ара – словом, тут такой же разнообразный цветник, как у настоящих цветов…

Мы скакали уже в течение двух часов. Голод и жажда начинали томить нас. Однако роскошная растительность не могла дать нам ни одного плода, ни одной капли жидкости. Австралийская природа, как я сказал, разрушает все классификации животного и растительного царства. Не зная ее, никто из нас, несмотря на сильные мучения, не осмелился сорвать какой-нибудь плод: все боялись наткнуться на яд. Наконец инстинкт лошадей, которому мы вверились, открыл источник воды, которая утолила нашу жажду. Отдохнув немного у источника, люди и животные приготовились ехать далее, как вблизи нас послышалось чье-то тяжелое, усиленное дыхание…

Преследуемый нашими неустрашимыми собаками, на прогалину выбежал кенгуру в сильном изнеможении. Взмыленная шерсть, высунутый язык и повислые уши показывали, что ему пришел уже конец. Измученное животное стремглав кинулось в воду и, припав к ней, стало жадно утолять жажду. Неотстававшие собаки бросились на него, кусая за поджилки. Тогда зверь перескочил на другой берег. Этот прыжок мы приветствовали громким «ура!», так как, видя, что ему не убежать, зверь прислонился для защиты у ствола огромного дерева с морщинистою корою, в извилинах которой легко, мог поместиться целый человек. Владеющий силою только в задних ногах, кенгуру оперся передними ногами о дерево и принялся жестоко лягаться задними. От страшных ударов мощных лап наши собаки взлетали на воздух, как мячики. Уже молодой Руфло с воем катался по земле с разбитою челюстью, а другая собака – с переломанными ребрами. Зверь был, очевидно, очень опасен. К счастью, Мирадор поправил все дело: бросившись ловким движением на спину кенгуру, он разом задушил его. Мы приветствовали этот ловкий маневр радостными криками, а Кирилл немедленно отделил порядочный кусок мяса для благородных победителей. Затем он принялся медленно свежевать странное животное, про которое говорят, что капризная австралийская природа соединила в нем голову и передние ноги грациозной газели с задом жеребенка. Самые нежные части были тут же изжарены и съедены нами.

Отдохнув у источника, мы двинулись в обратный путь к своему каравану, которого и достигли без всяких приключений.

Глава 7

Дальнейший путь. – Мисс Мэри. – Герр Шаффер является вполне благовоспитанным господином. – Последняя станция. – На границах пустыни. – Два слова о дрэйманах. – Обед у сэра Форстера. – Туземные блюда. – Прощание с гостеприимным хозяином. – Пропажа и возвращение немца. – Мои подозрения. – Счастливые рудники. – Встреча с туземцем.

Так как весь вышеприведенный рассказ достоверен во всех подробностях, а не выдуман моею фантазией, то я изложил в нем события в их хронологическом порядке такими, какими они были, без всяких прикрас или прибавлений, как обыкновенно поступают романисты, сами создающие своих героев. Я описываю только то, что действительно случилось.

Не желая утомлять читателя перечислением каждого шага нашего путешествия, я буду упоминать только о главных, выдающихся эпизодах. Поэтому нам придется весьма часто оставлять без внимания значительные пространства пути, если они не ознаменовались ничем интересным…

Но возвращаюсь к рассказу.

После охоты на кенгуру прошло несколько дней. По мере нашего приближения к северу жара делалась все тяжелее. Мельбурн, лежащий под тридцатью восемью градусами южной широты, имеет относительно приятную температуру, которая делается тягостною только во время сильной жары. Напротив, чем ближе мы подвигались к северу Австралии, тем становилось все жарче, и роскошная растительность этих стран давно бы засохла, как в печи, если бы не было дождей, периодически освежавших ее.

Двадцать верст прошли мы без всякой помехи. Общее состояние всех путешественников было превосходно. Несравненный, по своему влиянию на здоровье, австралийский климат подействовал благодетельно даже на нежное сложение мисс Мэри, цветущие щечки которой своим румянцем поспорили бы с любой розой. Прелестная, храбрая барышня весело проводила время то в фуре, где у нее была постель, то на спине Фанни, прекрасной чистокровной лошадки, на которой племянница сэра Рида ездила, как настоящая амазонка.

Что касается немцев, то они, в особенности герр Шаффер, были полны предусмотрительности. Шаффер, казалось, даже забыл нашу с Кириллом национальность и не замечал нашего предубеждения. Он выглядел очень милым человеком, немного только приторно-вежливым! Как было уже замечено мною, по-французски говорил он очень чисто, вообще же его можно было смело назвать вполне благовоспитанным господином. И все-таки я чувствовал к нему какое-то инстинктивное недоверие, на что, сознаюсь, тогда не имел никакого основания. Мне постоянно думалось, что я где-то раньше видал эту фигуру. Но где – я не мог припомнить.