Десять маленьких непрошеных гостей. …И еще десятью десять - [46]
Клещ аргас — переносчик возбудителя клещевого возвратного тифа.
Итак, мы начали с клещей и можем напомнить, что они во взрослом состоянии, как правило, восьминоги, но в фазе личинки имеют только три пары ног. Впрочем, встречаются и взрослые, у которых задние пары ног отсутствуют. Чтобы далеко не ходить за примерами, упомянем одно из последних сообщений латышского акаролога — так называются специалисты по клещам — А. А. Упейса. Обследовав в парках (не в лесах!) Латвии всего около трех десятков видов растений, он нашел на них десятки таких клещей, серьезно повреждающих плодовые и ягодные породы.
Словно из страшной ребячьей сказки заимствовано название болезни бобового растения люцерны — «ведьмина метла».
Болезнь вызывается повреждениями, которые наносит люцерновый клещ. Другой клещик образует «ведьмины метлы» на березе.
Когда речь идет даже о микроскопических созданиях, которые удается рассмотреть только на предметном столике микроскопа с достаточно сильным увеличением, не количество ножек труднее всего поддается изучению. О множестве даже уже открытых видов клещей мы еще очень многого не знаем.
Во «Введении в акарологию» — это один из наиболее полных и новых трудов о клещах — авторы ее Э. В. Бекер и Г. В. Уартон сокрушенно признают:
«Акарология находится пока в таком же положении, как энтомология 50–100 лет тому назад…»
Так ли это?
Если вспомнить, сколько полнейших сводок о насекомых существовало на разных языках в начале нынешнего века, можно убедиться, что мир клещей изучен пока несравненно хуже, чем насекомые 50–100 лет назад. Бекер и Уартон были бы, пожалуй, ближе к истине, признав что акарология находится сейчас примерно в таком положении, как энтомология 150–200 лет назад!
В самом деле, многие и многие клещи — обитатели почвы, пресных и соленых вод, горячих источников, растительности, шерсти животных и перьев птиц, — клещи, проникающие на разных этапах развития во внутренние органы зверей, птиц, насекомых, на продукты: мясо, хлеб, сухие фрукты (пока описано примерно 10 000 видов), — все еще ждут и своих первооткрывателей, и своих переисследователей, умеющих соединить наблюдение с опытом. Здесь потребуется терпение и выдержка, настойчивость и упорство, а главное, представляющее высшую доблесть истинных ученых умение неустанно проверять и перепроверять свои собственные догадки, предварительные выводы, заключения. Здесь найдут возможность проявить свои таланты трудолюбия и мужества тысячи натуралистов, агрономы разных профилей, специалисты по защите растений и ветеринары, врачи и микробиологи… Их совместная работа поможет не только точнее описать, но и, это здесь самое главное, выследить путь развития, лишь в некоторых случаях, как говорят исследователи, «однохозяйный». Ведь для окончания роста и созревания многим клещам приходится менять своих носителей даже не дважды, а трижды.
Расстанемся на этом с клещами, в которых ученые видят лишь один из отрядов подкласса сидячебрюхих класса паукообразных.
Другие сидячебрюхие обитают под корой деревьев, в лесной подстилке, во мху, но встречаются также и в жилище человека, например крошки лжескорпионы, которые, по крайней мере, вдвое богаче формами и втрое крупнее по размерам, чем тонконогие и долговязые опильоны-сенокосцы, не говоря о других.
Дальше речь пойдет об одном-единственном отряде настоящих пауков, подлинно пауков.
В этом отряде видов больше, чем в шести остальных, вместе взятых. Сами по себе настоящие пауки представляют среди всех паукообразных нечто вроде Млечного Пути, в котором глаз специалиста-арапеолога лишь после многолетней тренировки различает как бы отдельные созвездия: птицеядов, тенетников, кругопрядов, пауков-волков, пауков-крабов, пауков-скакунов.
Человек даже с пылким воображением не в силах себе представить всего разнообразия видов, относящихся к этому отряду. Чтобы получить представление о формах их тела и пестроте окраски, надо хотя бы раз посмотреть самому несколько хороших альбомов, а еще вернее — коллекций.
Однако из всего этого фейерверка разнообразнейших пауков нас сейчас занимают не самые любопытные и редкие. Приходится поэтому пройти мимо таких ни на кого больше не похожих, капризных и требовательных к условиям видов, какие встречаются, например, только на живой ели, или только на сосновых стволах, или на одних лишь хвойных породах, или на одном дубе… Мы не остановимся и на почти фантастическом поведении аргиронета акватика — паука, который всю жизнь проводит, даже зимует, под водой, а летом, лишь изредка выныривая, заправляется запасом воздуха, которым окутывается с головы до кончиков ног, чтобы на себе унести его под воду. Он обитает в каком-то подобии воздушного колокола, этакого естественного батискафа; время от времени паук покидает его, уплывая на охоту. Оставим в стороне также земноводные формы пауков, обитающих вдоль рек, вокруг озер, прудов, болот, легко бегающих по воде и на редкость ловко передвигающихся и под водой, где они могут оставаться по 40–45 минут, как если бы все восемь ног у них были снабжены ластами, а каждое дыхальце прикрыто кислородной маской.
